Фон Штрум не искал чертежи существующих зданий. Его интересовали архитектурные планы, эскизы и проекты жилых домов в готическом стиле (или его местной интерпретации), созданные в Фальтико в XVII веке (период с 1600 по 1699 год), но по тем или иным причинам не реализованные. Он искал «архитектурных призраков», как он сам выразился, – идеи, которые так и остались на бумаге, чтобы дать им жизнь сейчас, спустя четыре столетия.

Задача была не из легких. XVII век для Фальтико был временем бурного роста, но и частых пожаров, перестроек, а главное – не самой лучшей сохранности архивов именно по гражданской, тем более нереализованной, архитектуре. Основное внимание тогда уделялось фортификационным сооружениям, церквям и дворцам знати. Найти подробные чертежи именно жилых готических домов, да еще и отвергнутых… это требовало глубокого погружения в архивы Городской управы того времени, возможно, в записи ремесленных гильдий каменщиков и плотников, или даже в частные семейные архивы старых родов, если удастся получить к ним доступ.

Именно то, что нужно, подумал Петто. Сложная, кропотливая, чисто историческая работа. Никаких подозрительных углов в торговых центрах, никаких сомнительных проулков. Только он, документы и вызов его профессиональным навыкам. Он с готовностью принял заказ, отправив фон Штруму подтверждение и запросив стандартный аванс. Ответ пришел почти мгновенно, вместе с уведомлением о переводе средств. По крайней мере, этот клиент был оперативен и платежеспособен.

Петто с энтузиазмом принялся за дело. Он выделил на столе место под новую стопку папок, начал составлять список потенциальных источников, запрашивать доступ к нужным фондам в центральном городском архиве (его собственное бюро специализировалось больше на частных и менее официальных документах, хотя и казенные бумаги у них тоже имелись). Он снова почувствовал себя в своей стихии. Поиск нереализованных готических проектов XVII века был похож на собирание сложного пазла из почти исчезнувших фрагментов.

Он погрузился в изучение старых городских указов, протоколов заседаний строительных комиссий, переписку бургомистров и архитекторов той эпохи. Нашел несколько упоминаний о проектах, которые были отклонены как «излишне мрачные» или «не соответствующие духу времени» (что было иронично, учитывая готическую основу Фальтико). Наткнулся на жалобы горожан на предложенные проекты домов с «остроконечными крышами, пугающими детей» и «узкими окнами, как в тюрьме».

Постепенно вырисовывалась картина: даже в XVII веке были зодчие, пытавшиеся идти против течения, предлагавшие проекты, которые казались современникам слишком архаичными или вызывающими. Именно их наследие и искал Игнациус фон Штрум.

Работа увлекла Петто, почти вытеснив недавние тревоги. Он часами сидел над документами, расшифровывая старонемецкие или латинские надписи, сравнивая эскизы фасадов, отыскивая крупицы информации. Аня заметила перемену в нем, его вернувшееся спокойствие и сосредоточенность. Она радовалась, что он снова погружен в свою любимую работу, и старалась не беспокоить его лишний раз.

Мир снова сузился до стен архива, до шелеста страниц и скрипа карандаша. И Петто почти поверил, что холод гранитного пола и запах тлена были лишь досадным сбоем в его упорядоченной реальности, случайным глюком, который больше не повторится. Почти.

Петто трудился уже несколько часов, погруженный в мир XVII века. Планы зданий с островерхими крышами, узкими стрельчатыми окнами и затейливой резьбой по дереву лежали перед ним на столе. Он разбирал пояснительные записки, написанные витиеватым почерком на плотной, пожелтевшей бумаге, сравнивал сметы расходов, читал протоколы отказов строительных комиссий. Работа шла хорошо, он нашел уже два весьма интересных, хоть и нереализованных проекта жилых домов, которые наверняка заинтересуют его эксцентричного клиента. Архив привычно молчал, лишь изредка нарушаемый шелестом переворачиваемых страниц и тихим гудением системного блока компьютера.