Мы с Колей согласились.

– Втроем тяжело все это будет таскать, да и школа, – сконфуженно произнес Колька.

– Может, примем кого? – предложил я.

– Кого думаешь?

– Давай Картошку! Это лето я с ним дружил и знаю его немного. Хороший парень, не болтливый, веселый.

– Картошку, так Картошку, – вздохнул Коля, для которого Вовка Карташов являлся одноклассником. Жил Вовка в первом подъезде нашего дома, его комната была смежная с моей, так что мы через стенку иногда перестукивались, и даже перекрикивались.

Наступило утро следующего дня. Это было воскресенье, хотелось поспать подольше, но не дали. Звонок в дверь.

– Это к тебе, – батя зашел в мою комнату. – Вовка Карташов, собственной персоной.

Отец настороженно относился к нашей дружбе, потому что Вовкин отец был командиром войсковой части с вытекающими отсюда последствиями. Мне же было абсолютно все равно, кто чей отец. По крайней мере, в то время. Нам было интересно друг с другом, и этого было достаточно.

– А ты мне как раз и нужен, – сказал я, провожая приятеля в свою комнату. Я рассказал ему нашу не хитрую историю. Вовка внимательно слушал, перебирая бахрому на скатёрке, покрывавшей мой заваленный всякой всячиной стол. Усыпанное веснушками курносое лицо было серьезным.

– Что скажешь? Согласен быть с нами?

– Согласен! – сказал он, не ломаясь, и засмеялся.

Нас снова стало четверо. Только так получилось, что уже скоро кроме нас с Юркой больше никто не ходил к шалашу. Заканчивалась первая четверть. Картошке было некогда, Коля ударился в учебу. Мы приняли Олега Киклевича, но он тоже вскоре стал отлынивать от совместных походов, ссылаясь на младшую сестренку, с которой его заставляли нянькаться. Когда выпал первый снег, мы с Юркой перенесли весь брезент с остова осиротевшего шалаша и спрятали его под елью, одиноко торчащей среди корявых осинок. Как мы тогда думали, до лучших времен.

Это была шумная школьная перемена. Я стоял у окна, делая безуспешные попытки сосредоточиться на странице учебника «Зоологии».

– Трясёшься? – услышал я веселый звонкий голос. Скосив глаза, увидел Мишку Родина, закадычного дружка и балагура. Одно время мы стали реже видеться. Родителям дали трехкомнатную квартиру в доме номер 23, в котором живем и ныне, а это довольно далеко от места первоначального пребывания. Не так давно Мишкины родители переехали в соседний дом, так что его балкон я ежедневно вижу из окна своей комнаты. Вполне понятно, что мы снова стали закадычными друзьями.

Мы познакомились с ним на Западной Украине, в горах Закарпатья. Прошло более полувека, но все так же дружим, хоть и видимся редко. Он живет в нескольких часах езды от Комсомольска-на-Амуре. И если у нас здесь вечер, то у них там раннее утро. Огромная у нас страна, ничего не скажешь. Весёлый был мальчуган, Мишка Родин! Он и остался таким же задорным, жизнерадостным и шумным, как в нашем детстве. А познакомились мы при весьма интересных обстоятельствах.

Моего отца перевели с Урала в Ивано-Франковскую область, где в одной из частей ему предстояло проходить дальнейшую службу. Комнату дали в коммунальной квартире облупленного трехэтажного дома. Я выхожу во двор погулять и, если повезет, с кем-нибудь познакомиться. В песочнице сидит насупленный бутуз, приблизительно моего возраста, то есть, лет пяти или чуть больше, и делает «куличи»: насыпает совочком в ведерко влажный песок, утрамбовывает его, потом опрокидывает ведерко, хлопает по дну, двумя руками медленно поднимает ведёрко и остается песочный «кулич». Рядом с ним уже штук 6-7 таких сооружений. На меня не обращает ни малейшего внимания. Пытаюсь подрулить и для начала хвастливо заявляю: