А если это все умелый план, чтобы подобраться ко мне? Ну, это уже совсем паранойя, совсем уже темные мысли. Да и врагов вроде у меня нет… или я так только думаю?

Сел за руль, пришлось оставить «бентли» в гараже, пересесть на «гелендваген», по приказу Марата за мной следует охрана, которая мне на хер не нужна. Полупустые улицы города я люблю, нет суеты и пробок, горят фонари, едешь и ни о чем не думаешь.

Это напоминает мне прошлые времена, когда я был просто Александром Игнатовым, когда имел много планов на жизнь, даже мечтал завести семью и детей. Но не вышло.

Свернул в сторону закрытого клуба, надо бы мэра проверить, сегодня пятница, а значит, он там отдыхает. Прохор Иванович у нас имеет одну очень характерную слабость, но, в отличие от своего сына-наркомана, мэр неравнодушен к женщинам и рыбалке. И на том, как говорится, спасибо, что не к своему полу, а то пиздец бы был полный.

Охрана последовала за мной, не стану им препятствовать, а то Марат снова будет меня отчитывать, пусть уж ребята отрабатывают свои деньги. В холле встретили как родного, только хлеба-соли не хватало в руках девушки-администратора, а на голове – кокошника.

– Александр Александрович, мы вас не ждали, предупредили бы, мы бы подготовились лучше.

– Куда лучше? Велели бы девкам поменять стринги, а в туалетах убрать белые дорожки?

Девушка прикусила губу, но ни один мускул не дрогнул на милом личике, кто ее знает, может, так все ботоксом исколола или на самом деле непроницаемая.

– Лебедев где?

– А его нет. – Брюнетка заморгала длинными ресницами, сложила руки на полной груди и вновь открыто посмотрела.

– А если найду? – зловеще понизил голос, подошел вплотную, проговорил на ухо. Девушка вздрогнула. – Анечка, да? Ты же знаешь, что мне врать нельзя, так что выкладывай, как на исповеди, где наш прекрасный господин Лебедев.

– Он… он… на втором этаже, но там…

– Что там? – Я напрягся: девушка явно что-то недоговаривала и боялась сказать.

– О, вот Снежана Викторовна, вот она вам все расскажет. Снежана Викторовна, господин Игнатов вот…

– Пошла вон.

– Грубо, Снежана.

В поле зрения появилась хозяйка этого борделя, Снежана Викторовна, жена покойного ныне областного олигарха, владельца газет, заводов и пароходов, которого пять лет назад заказал конкурент, и заказ был исполнен.

– Игнат, ты ведь не будешь женщину, к тому же старше тебя, учить жить и общаться с персоналом?

– Не буду, но про возраст это ты зря, прекрасно выглядишь.

– Лжешь, но спасибо. Чем обязана?

– А это мы пока здесь с тобой расшаркиваемся в комплиментах, там твои девки подчищают за Лебедевым?

– О чем ты, не понимаю?

Снежана сморщила носик, смахнула с ноздрей невидимую белую пыль, в глазах нездоровый блеск, кожа бледная, но красоты даже в свои за пятьдесят ей было не занимать. Яркая брюнетка с чувственным большим ртом, этакая Софи Лорен местного разлива, а что балуется веществами – это ее дело, но это моментально отталкивает.

– Ну-ну, не понимаешь. Слушай, работницы у тебя не пропадали?

– Не поняла?

– Шлюхи все в сборе? Не считая тех, что на вахте в Дубае и Стамбуле пашут.

– Все, вроде были все. – Снежана задумалась, видимо, считая в уме своих куриц, несущих золотые яйца.– А что?

– Ничего. Веди к мэру, соскучился я по нему. На рыбалку хочу позвать, на леща.

Глава 9. Алена

– Ну и зачем ты плачешь? К чему нам эти слезы?

– Не знаю, нервы сдают, все хорошо.

– Ты идешь на поправку, а память… она восстановится со временем. Я же тебе рассказывала, это может произойти совсем неожиданно, от любого события и действия. Все что угодно может тебя толкнуть вспомнить: цветы, пение птиц на улице, любая картинка, даже запах.