– Спасибо, парни, мне это было нужно, – сказала Джасми, выпрямилась, прикрыла глаза и поводила головой, разминая шею. Затем встряхнулась и бодро зашагала прочь.

А я остался стоять, совершенно озадаченный.

Шальная мысль, что такой девчонке можно было бы и позволить стать моей хозяйкой, – во всяком случае, в постели – на мгновение залетела в разум. Я нахмурился и тряхнул головой, отбрасывая эту тупую идею.

В этот раз потребовалось больше восстанавливающего геля, чем обычно. Видимо, злости у меня накопилось через край. Руки бы, конечно, поберечь надо, но как это сделать? Перчатки немного защищают, но скорее от ссадин и порезов, чем от болезненности ударов. В пылу самой схватки я это не замечаю, но вот после становится очень неприятно.

Едва я вошла в квартиру, Дым тут же появился в коридоре. Он вздыбил шерсть и принюхался. Кажется, он учуял мою кровь, хотя ссадина по дороге успела подсохнуть. Я озадаченно поглядела на животное. Конечно, я слышала, что некоторые поднятые фиксируются на хозяине настолько, что мечтают его едва ли не сожрать. Но обычно речь идет о другом ритуале с полной привязкой и с участием крови вызывающего. Возможно, просто кот так сильно обо мне беспокоится? Надо будет за ним понаблюдать.

Я залезла в горячую воду, а кисти густо намазала восстанавливающим гелем. Свесив руки по краям ванны, прикрыла глаза. Гель приятно холодил кожу, снимая боль и залечивая раны.

Вот теперь, когда нервозный клубок отрицательных эмоций подсброшен, можно как следует обдумать ситуацию.

Итак, у нас есть разгуливающий покойник, скинувший подчинение, в количестве одной штуки. Задача: вернуть петлю туда, где ей самое место, а именно на шею Ивара Черного.

Если вспомнить курс по некромантии, то всего существует три способа это провернуть. Сила, любовь, секс. Первый вариант я уже просрала, его нужно использовать в момент, когда маг максимально дезориентирован и податлив. То есть сразу после поднятия.

Осталось два.

Любовь подходит лишь тем, кто испытывал чувства при жизни, что тоже совсем не моя история. Если даже имелась бы просто симпатия, то ее можно продавить и искусственно усилить в воспоминаниях. Но и тут без шансов – мы не были знакомы, нас разделяло время и расстояние.

Остается секс. Но, как бы, фу. С покойниками я спать не собираюсь. Пусть он и теплый, и вполне функциональный, но для меня это как-то чересчур. Пусть вон Шариаш отдается ему сколько хочет. Под закрытыми веками ярко вспыхнул живой образ: девятка, раскинув свои длинные стройные ноги, манит наманикюренным пальцем Ивара к себе в кровать. А он, улыбаясь, с готовностью шагает ближе. Это вызвало немотивированную волну раздражения. Вероятно, потому, что я неосознанно считаю колдуна «своим» – пусть совсем в другом качестве, но все же. Ведь мне должно быть все равно, с кем он спит, главное, чтобы не делал это ни с кем.

Что же в сухом остатке? Выхода нет. Если только…

У меня не вышло закрепить петлю, потому что он сопротивлялся. А если он не будет противиться? Если он позволит надеть петлю?

Понятно, что желания это сделать по собственной воле у Ивара не возникнет. Но у меня есть нож, который может его убить. Я могу убедить колдуна принять петлю на ограниченный срок. Например, на полгода. Этого времени мне должно хватить, чтобы занять хорошую позицию на карточном столе. Я войду в крепкий расклад, покажу, на что способна, а дальше смогу уже и без Джокера влиять на игры старшей крови.

Жаль, что все старшие фоски нашего дома еще довольно молоды. Освободись хоть одно место, можно претендовать на него «за заслуги перед домом». Тогда можно было бы вообще обойтись без петли. Я бы обменяла нож на его поддержку перед моим домом. Если все пиковые картинки проголосуют за меня, то можно прыгнуть выше головы. Сейчас для этого ситуация идеальная – дублирующих фосок ни на восьмерку, ни на девятку, ни на десять нет. А значит, выпадение хоть одного из колоды автоматически приведет нас к ситуации с голосованием и сдвижением номиналов. Вот только это маловероятно, учитывая крепкое здоровье и хорошую медицину современности.