– А можно я?.. – застенчиво подал голос котёнок. Он кинул смущённый взгляд на трёх котов, замерших в ожидании, и, набравшись смелости, произнёс:

– Можно, вы будете звать меня Максимиллиан? Я думал, если бы у меня было имя, я бы назвал себя так…

Коты переглянулись.

– А он времени даром не терял, – хмыкнул Платон, весело поглядывая на малого. – Максимиллиан, так Максимиллиан. Длинновато слегка.

– Мне кажется, так мама называла меня во сне…

– Макси, – укоротила имя Майя. – Пойдёт? – она с улыбкой взглянула на приободрившегося малыша.

– Да! – обрадовался он.

– Пора, – объявила Настя. – Скоро стемнеет.

И они пустились в путь. Макси бежал за ними, изо всех сил стараясь не отстать.

Вечерело, когда кошачий отряд приблизился к густому лесу. Высокие деревья стояли плотно: ветка к ветке. Даже для человеческого роста лес казался бы огромным, а деревья высоченными. Трудно представить, насколько гигантским показался он кошкам. Они вошли в лес, и как-то сразу стемнело – густая листва и мохнатые лапы сосен старательно закрывали небо и будто намеренно стремились не дать солнечным лучам коснуться земли. В то же время здесь стояла странная тишина. Возможно, лесные жители – кто бы они ни были – уже готовились ко сну. Лишь изредка тишину нарушал лёгкий стук, эхом разносившийся вокруг – наверное, это дятел долбил своим клювом кору, чтобы выловить зазевавшуюся букашку. Да перепархивала с ветки на ветку птица.

Наш отряд, замедлив шаг, легко и уверенно продвигался вглубь леса. Макси время от времени забегал вперёд, перед Настей, принюхивался и приглядывался, потом лапой показывал, в каком направлении следует держать путь к озеру. Неожиданно ряды деревьев поредели, словно расступаясь перед гостями, всё чаще их сменял кустарник. И вот вдруг стало совсем светло: между стволами поблёскивала гладь воды – небольшое лесное озеро.

Макси запрыгал, довольный тем, что не подвёл своих больших новых друзей и сумел привести их к цели. Конечно, Настя, Платон и Майя никогда в жизни не ловили в водоёмах рыбу. Вылавливание аквариумной рыбки, за которым хозяйка заставала Платона пару раз, не считается. Однако коты не просто надеялись, они не сомневались, что их инстинкты и рефлексы не подведут. Так оно и случилось. Найдя мелководье и понаблюдав со свисавших над водой веток за манёврами рыб в воде, Настя ловко подцепила цель – небольшую блестящую плотву – и выбросила её на берег. Платон, увлёкшись игрой рыбок в воде, не утерпел и сиганул в воду, наделав много шуму и брызг. Но и ему с его крепкими когтями, в конце концов, улыбнулась удача.

Майе хоть и пришлось поначалу трудно, но её возросшая прыгучесть, а вместе с ней и ловкость, помогли ей – и она выловила три маленьких плотвички и даже одного карасика. С карасиком ей помог Платон. Макси в этот раз не был столь удачлив, возможно, потому, что устал, но старшие коты охотно поделились с ним своим уловом.

Вдоволь наевшись и испив из озера свежей воды, коты решили взобраться на липу, что росла неподалёку от берега, и устроились ночевать на разветвлении сразу трёх крепких веток. Выбор места для сна пал на дерево – в противовес сну на листьях на земле – неслучайно: так было попросту безопаснее в незнакомом (и даже знакомом – для Макси) лесу. Коты положили головы друг на дружку, чтобы согреться, а счастливый Макси улёгся в середину и блаженно замурчал. Наверное, впервые в этой жизни.

Настя видела себя во сне маленьким чёрным котёнком. Она играла с мотыльком на залитой солнцем поляне. Вдруг стало темно, будто тучи закрыли всё небо.