Разговор мог затянуться, а семейство Панкратовых стало его жутко раздражать, поэтому Эрих прервал ее откровения:

– Что конкретно вы от меня хотите?

Вопрос вышел таким грубым и резким, что Лариса отпрянула и с минуту смотрела на него непонимающим взглядом. Потом хмыкнула, резко развернулась и покинула кабинет.

Дело близилось к полуночи, когда Эрих услышал, как панорамная дверь на патио с еле слышным стрекотанием откатилась и снова закрылась. Он сидел за рабочим столом и проверял почту в ноутбуке. Послышались приглушенные мягкие шаги, но перед кабинетом замерли. Прошла минута, ничего не происходило, и от нетерпения Эрих спросил: «Кто там?» Ответа не последовало, поэтому пришлось выйти из кабинета. Какого же было удивление, когда он увидел совершенно пустой коридор. Пройдясь по комнатам и никого не обнаружив, он выглянул на патио. Никого. Эрих предположил, что переутомился от многочасового чтения, и, прихватив плавки, двинулся в сторону спорткомплекса.

На входе он взял полотенце и шлёпанцы, снял одежду в раздевалке, принял душ и в махровом халате пошел к бассейну. Судя по мокрым, недавно оставленным следам, ведущим в сауну, в бассейне он был не один. Скинув халат, гипнолог прыгнул в воду и брасом поплыл по центральной дорожке. Пять минут он плыл как одержимый, потом чуть сбавил ход. Мысли кружились вокруг поиска Уго Коха и институтской подруги. Внутри зрело чувство тревоги, подогретое сухим докладом Крюкова: «По данным полиции, Анисимова не покидала страну».

Почувствовав усталость, он доплыл до бортика и отер лицо. На шезлонге полулежала сухонькая брюнетка преклонного возраста. Эрих сдержано поздоровался. Затем выскочил из воды и поспешил обтереться.

– Вы друг моего сына? Я знаю всех, но вас вижу впервые, – бесцеремонно спросила дама, надевая очки и стараясь его получше рассмотреть.

– А кто ваш сын?

– Хозяин всего этого, – ее указательный палец сделал круговое движение.

– Тогда нет, – брякнул Эрих и запахнул халат.

– А-а-а, – понимающе закивала она, – видимо, вы тот самый гипнолог, из-за которого столько шума.

– Не знал, что из-за меня подняли шум, – он понял, что отделаться общими фразами не получится и лег на соседний шезлонг. Несколько секунд он внимательно рассматривал собеседницу и наконец констатировал: – Вы не похожи на его мать.

– Хм! Конечно, я же не убиваю себя жиром, сигарами и алкоголем! К тому же сын унаследовал отцовские черты лица и фигуру. Тот тоже коптил как паровоз, а потом умер от рака легких. Тело не прощает издевательства над собой. Вижу, вы за собой следите, это хорошо. Я знала вашего отца, вы тоже на него не похожи.

– Унаследовал черты матери.

– Ваше счастье, Карл Оттович был… как это сказать, чтобы вас не обидеть… совсем не привлекательный.

– Вы меня не обидели.

– Я еще не пыталась! – озорно хохотнула она. – Но несмотря на свою внешность, ваш отец умел расположить к себе персонал и пациентов.

– Только не говорите, что вы были его пациенткой, – усмехнулся Эрих, смелый и задиристый тон старушки ему импонировал.

– Я была главврачом. Некоторые скажут, что это одно и тоже, и не сильно ошибутся. Мы работали вместе какое-то время. Потом я пошла наверх, в министерство, а он так и остался психиатром, отверг не только замещение моей должности, но и завотделения. Боялся, что конторская писанина отвлечет его от пациентов.

– Пациентами он дорожил больше чем семьей.

– Наслышана. Говорили, что ваша мать ушла в мир иной после него через полгода?

– Так и есть, – с тяжелым вздохом подтвердил Эрих и нервно размял пальцы.

– Она была прекрасной женщиной. Карл был ее недостоин.