От злости хотелось обвинить Крамера во всех бедах от неудачного брака до жора во время ПМС. Черт! Дай мне время, я бы и в таянии ледников его обвинила. Вон какой горячий! Точно он плавит.

Но времени не было, да и обманывать себя я не умела.

«Не хочешь получить ожог – не прикасайся к огню», – простая истина. В моем возрасте положено бы знать. Не девочка! Но, как бестолковую бабочку, меня тянуло на пламя. Пьянило от его жара.

Словно включался какой-то неведомый науке инстинкт: «Видишь Лёху – соглашайся на все сразу. Ни о чем не спрашивай!»

И не важно: замужем ли я, свободен ли он. Безразлично! Лишь бы обнимал так крепко, целовал и называл «моей».

Самый неподходящий вариант для секса без обязательств. Слишком желанный и со слишком сильной побочкой. Как головную боль гильотиной лечить. Эффективно, но даже Григорий был безопаснее в сто раз.

***

Лёха.

Полька все-таки заехала мне по яйцам. Не буквально, так морально. Ещё несколько мгновений назад она готова была кончить. Почти пульсировала у меня на пальцах, а тут вдруг взяла и взбрыкнула.

Выпускать её из-за секундного заёба я, конечно, не планировал. Вместо этого снова притиснул к стене. Отработанным движением подхватил под ягодицы. Прижался губами к губам... а дальше непривычный солоноватый вкус вернул голову на место.

Нет, Полька не плакала. Солоно мне было из-за крови. Упрямая девчонка укусила за губу, и сейчас я сам себе напоминал обляпавшегося вампира.

– Какого хрена? – боль быстро заставила отпустить упругую попу. – Черт...

Я прижал ладонь ко рту. Стёр тыльной стороной несколько капель. И снова уставился на Польку.

– Дверь сзади! – Она мигом застегнула свои брюки и принялась заправлять блузку.

– Ты серьезно?

– Надеюсь, демоверсии секса для сравнения тебе хватит.

– Поль! – я поставил ладони на стену по обе стороны от её плеч. На одной красовался кровавый след. На другой – царапина. Супер! И когда только кошка дикая успела? – Ты из-за трех недель разозлилась?

– Я, Лёш, не разозлилась вообще. 

– Тогда какого хрена? Тебе ж нравилось.

Можно было попробовать взять эту крепость в третий раз, но что-то останавливало.

– На что у вас, мужчин, чаще списывают женские заскоки? Придурь, фаза луны? Ты сам выбери. Так?

– А по-человечески ты сказать можешь?

– По-человечески я тебе уже два раза сказала, где находится дверь. Как вошел, так и выходи! Тебе не привыкать исчезать внезапно.

– Всё же дело в самолёте.

Хотелось врезать себе за длинный язык. Ну на фига вообще что-то говорил. С лингвистикой у нас вечно не ладилось. Самые лучшие переговоры проходили с моим языком у нее во рту. И никак иначе.

– Нет, Лёша. Все дело в том, что мне уже не девятнадцать и не двадцать пять. Делиться с другими я и раньше не умела. А вот собирать себя по кусочкам после твоего очередного внезапного отлета уже поздновато.

– А если я скажу, что ничего внезапного не будет? И прежние тоже не были внезапными.

– Это что-то изменит в финале?

Красивые пухлые губы сжались в линию, и взгляд красноречиво опять показал на дверь.

– Ты хоть понимаешь, что дурость все это? Традиция, блин. Из прошлого.

Вот теперь я уже завёлся по-другому. От возбуждения не осталось и следа. Руки пекло от желания отшлепать одну вредную особу. И после снова зацеловать. До протяжных «ещё», ее ладоней на мне и убийственно-сладкого предвкушения близости.

Гадство! Только с ней так тормоза отказывали. Ведьма моя! А что предложить вместо трех недель? Отношения на две страны? Вот так сразу? И будто не было двенадцати лет порознь. Словно я тот прежний идиот, а она молодая коза, трепавшая мне нервы?