– Андрюша, – вдруг подала голос супруга, – а пусть он у бабы Дуси поживёт. И от нас недалеко и за старушкой присмотрит. Я думаю, что она с удовольствием согласится, только с походами на улицу нужно будет быть осторожным, чтобы не встретиться со своими родичами.

Она вопросительно посмотрела на Димку. Тот в ответ только пожал плечами.

– А что, это хорошая мысль, – поддержал Светлану Андрей. – Сейчас каникулы, в школу ходить не надо… Поживи немного у Евдокии Нестеровны, пока мы с Олегом Витальевичем не решим, как быть дальше.

– А причём тут Игнатов? – не поняла супруга – Зачем ещё его вмешивать в чужие семейные дела?

– Понимаешь, Светлячок, – ответил Столяров, с улыбкой наблюдая, как Ярослав уже довольно уверенно орудует в тарелке ложкой, – здесь, любимая, не всё так просто. Думаю, что покуда тебе лучше всего не знать. Ага?

– Конечно, ага, – вздохнула Света, – как же вы мужчины без своих мужских секретов-то обойдётесь? Что нам, бабам, остаётся? Потерпим уж как-нибудь.

– Ты ж моя умница, – Андрей с нежностью накрыл своей ладонью руку супруги, а у Мити на глаза невольно навернулись слёзы, так разителен был контраст между их семейной жизнью и жизнью этих любящих друг друга людей.

В кабинете главы правления совсем ещё недавно созданной новой сети супермаркетов в городе Донецке сидел мужчина средних лет с вполне заурядным типом лица. Таких неприметных и ничем не выделяющихся лиц в городе было великое множество – посмотришь на человека и тут же забудешь, как он выглядел. Ни в его короткой причёске, ни в сером костюме с такого же цвета галстуком, купленными не в дорогом бутике, а в самом обычном магазине, не было ничего, что могло бы выдать в нём крупного бизнесмена, имеющего в своём активе весьма солидный капитал. Единственное, что в этом человеке было несколько отличным от множества других обывателей, проживающих в этом городе, так это его паспортные данные, где синим по белому было написано: «Вольдемар Генрихович Гроссман».

Название сети своих магазинов Гроссман, из множества вариантов, выбрал такое же неброское, как и его внешний вид, хотя и с намёком на что-то западное – «Венстор». Из всех предложенных его штатными промоутерами названий, главе правления понравилось именно это, непонятное но, всё же чем-то привлекательное слово. Само по себе оно не имело никакой великой идеи, и в нём не было скрыто никакого сакрального смысла. Это была всего лишь переведённая с английского языка на русский и немного адаптированная для отечественного уха фраза – «We’re in the store», что в переводе означает – мы в магазине. Вот и всё! Как сказал один персонаж из старой комедии: «Простенько и со вкусом!».

На новеньком, сверкающем полировкой рабочем столе, ещё не имеющем ни одной царапины и не заполненном никакой деловой документацией, находился лишь подключенный селектор и его личный мобильный телефон. Он-то и разразился вдруг внезапной громкой трелью. Гроссман взглянул на дисплей и, увидев имя абонента, немного скривился, будто взял в рот дольку кислого лимона, но, тем не менее, вызов принял.

– Я вас слушаю, уважаемая Лилия Владимиговна, – сказал он как можно любезнее и, как обычно, из-за врождённого дефекта речи, не произнося букву «р».

– Здравствуйте, Вольдемар Генрихович! Как устроились на новом месте? – в голосе собеседницы, когда она произносила его имя, бизнесмен услышал явную иронию, а может даже и насмешку.

– Здравствуйте, спасибо, пгекгасно устгоился.

Гроссман сделал вид, что не заметил нюансов голоса собеседницы, и постарался ответить насколько мог радушнее. Несмотря на все политические перипетии, Ивашенко ещё имела определённый вес в столице, и поэтому портить с ней отношения в данный момент было бы глупо.