Шлепок, упавшей на пол в зале книги, уже не столько испугал, сколько удивил Андрея, и он, теперь не спеша, прошёл в помещение, покинутое им буквально минуту назад. Результат он интуитивно предсказывал в своём воображении, и был абсолютно прав – никаких книг на полу он не обнаружил. Происходящее начинало напоминать шизофрению, которой, к счастью, он никогда не страдал. Сердце участило свои сокращения, гулким эхом отдаваясь в тишине комнаты. Виски начало сжимать невидимыми клещами, а в груди медленно закипала злость. Эти звуковые галлюцинации, как он определил название всему происходящему, начинали его раздражать. По привычке Андрей автоматически несколько раз крепко сжал и разжал кулаки, стараясь вернуть себе самообладание. Только на этом – галлюцинации не закончились. Последней каплей, до конца исчерпавшей его терпение, был звук спускаемой в туалете из сливного бачка воды. Теперь он туда не пошёл и не побежал – он туда метнулся со всех ног, одновременно распахивая дверь, хлопая всей пятернёй по клавише выключателя и молнией влетая в туалет. В этот раз слух его не обманул, – вода действительно стекала в закрытый крышкой унитаз, вот только, что было причиной этого действия, оставалось необъяснимой загадкой.

– Да что здесь происходит? – в отчаянии заорал он и, не выключая свет, с силой хлопнул дверью так, что зазвенело в ушах. – Дурдом какой-то!

Андрей кричал что есть силы, выплёскивая из себя потоки эмоций, и вовсе не заботясь о том, что подумают соседи о его поведении. Быстрым шагом он вернулся в зал и в отчаянии завалился в, стоящее напротив неработающего телевизора, кресло. В этот момент в комнате вдруг резко потемнело, стало сумеречно, будто солнце закрыла большая туча. Сидя спиной к окну, это первое, что пришло ему в голову. Но он тут же вспомнил, что, буквально, секунду назад, когда сюда входил, его, мельком брошенный, взгляд в чисто вымытое окно отметил ясное, без какого-либо намёка на облака, небо. Что-то болезненно знакомое, холодком пробежало по жилам, тело будто придавило в кресле многотонной плитой. Мозг, моментально, провёл аналогию с ночными переживаниями, а тело вновь медленно обволакивало липким страхом. Андрей всем своим естеством ощутил, что за спиной кто-то есть.

Словом «ощутил», – вряд ли можно охарактеризовать то, что происходило на самом деле. Его словно взяли и окунули в это непонятное состояние. Воздух вокруг него уплотнился, звуки наполнявшие комнату исчезли. Картинка перед глазами превратилась в подобие фото негатива. Все вещи, погрузившись в сумрак, окутавший комнату, тоже стали мрачными и, в тоже время оставляя позади себя не тёмные, а светлые тени. Чувство беспомощности от невозможности пошевелиться вызывало одновременно и ярость, и какую-то обреченность. Спиной Столяров ощущал, как То, что находилось позади него, точно рентгеном, просвечивало каждую клеточку, каждый участок его тела, тщательно изучая, а, возможно, и что-то изменяя. Мозг отдавал приказ повернуться, но голова отказывалась слушаться, он был полностью под властью неизвестного. В памяти вдруг всплыли услышанные когда-то рассказы-ужастики о пришельцах из космоса, которые, парализуя свою жертву, принимались изучать её строение, извлекая иногда, без всякого наркоза, внутренние органы и вскрывая черепную коробку. От таких мыслей по телу непроизвольно пробежал озноб.

По своей природе Андрей не был трусом и никогда, с самого детства, не боялся темноты, как многие дети. На татами он тоже не ощущал страха перед соперником, так, лишь небольшое волнение, до тех пор, пока не начинался бой. Этот же нынешний страх, а точнее эти ощущения, был совсем иным, непривычным для обычного человека. Это что-то проникало извне внутрь тела: через всю поверхность кожи, через все поры, какой-то невидимой, густой субстанцией и тормозило все рефлексы и двигательные функции. Столяров сделал попытку проанализировать ситуацию. Попытка была абсолютно безуспешной. Мозг – главный помощник в этом деле, не отреагировал положительно ни одним из двух своих полушарий. И человек сдался, уже более не пытаясь что-либо предпринимать. Теперь он был спокоен и неподвижен. Знакомое ощущение чего-то липкого обволакивало тело, пропитывало одежду, заполняло всё помещение, будто вода, просочившаяся в трюм тонущего корабля, постепенно поднимающаяся всё выше, пока не достигала потолка. В этот момент страх исчез, а сознание прояснилось и стало совершенно чистым – стерильно чистым, как лист белой бумаги, только что вышедший из-под станка. Мысли, которые последнее время не давали покоя, легко выскользнули из головы и парили где-то рядом, не причиняя ни малейшего волнения. Тревоги больше не было, липкая субстанция, точно губка, втянула её в себя и переварила, как любимый деликатес. Так прошло неизвестно сколько времени, ведь оно просто перестало существовать. Минуты, часы, дни… Всё это сейчас казалось абстрактным и далёким, не имеющим никакого значения. И вдруг одна единственная мысль, каким-то образом, проскользнула в голову и ослепительной вспышкой озарила сознание. Сейчас Андрей был уверен, что эта липкая субстанция является ни чем иным, как самим временем, сгустившимся настолько, что превратилось в тягучий кисель.