***

— Ты, наконец-то, дома, — кинулась ко мне с объятиями мама. — Пойдём, накормлю тебя, — взяв меня под руку, повела на кухню.

Папа принёс весь мой багаж в дом и присоединился к нам.

— Я поговорил с Алексеевым, ты можешь пойти к нему в фирму на собеседование, — начал он разговор, которого я боялась. — Но это формальности, он, в любом случае, примет тебя на работу.

Так, Алиска, или сейчас, или никогда!

Кладу вилку на стол, откидываюсь на спинку стула, глубоко вдыхаю и поднимаю глаза на папу.

— Прости, пап, но я не пойду на собеседование, и работать по профессии тоже не буду.

Сердце колотится в груди, мама округлила глаза до размера кофейных блюдец, но молчит, за что я ей безмерно благодарна.

— Я выучилась, так как ты и хотел, получила диплом юриста, так как ты и хотел, но это не моё, и я не хочу тратить свою жизнь, занимаясь тем, что мне не по душе, — продолжила я.

Воцарившаяся тишина за столом отдаётся пугающим эхом в ушах, я, затаив дыхание, смотрю на отца в ожидании. Он у меня очень хороший, но любит, когда всё идёт по его плану.

— И кем ты хочешь работать? — после долгого молчания и осматривания тарелки перед собой спрашивает он.

— Я хочу заниматься флюид-артом, это рисование жидким акрилом…

— Это несерьёзно, — перебивает он, мотая головой.

— Это моя мечта! Я ходила пару раз на пробу в художественную школу, у меня очень хорошо получалось, и учительница говорила, что у меня есть талант, — быстро проговорила я. — И на этом можно заработать себе на жизнь, — добавляю в спешке.

Папа поднимает глаза на меня, изучает лицо, выискивает отголоски вранья, которого он так не терпит.

— Год, — строгим голосом говорит он. — Если ничего не получится, забываешь об этом.

Я, взвизгнув от радости, вскакиваю со стула и кидаюсь к нему, обвиваю его шею и целую в щёку.

— Спасибо, — шепчу радостным голосом.

Да, я взрослая и могу сама решить свою судьбу, но я их единственный ребёнок, они мне дали всё, и я должна считаться с их мнением.

Не желая тратить ни дня, на следующий же день я записалась на курсы в художественную школу, а через полгода устроилась в галерею к известному в нашем городе художнику.

9. 9

Год спустя

Герман

Обычно дембель проходит по-другому, но у нас со Славой всё не так, как у других. В тот же день, когда мы должны были уехать домой, нас вызвали к главному. Мы с другом опешили и не знали, чего ожидать, но ослушаться не посмели.

— Вызывали, товарищ…

— Не надо, — махнул он на нас рукой. — Садитесь, — указал на стулья по эту сторону стола, и мы синхронно сели. — С вами хочет поговорить один человек. — Он чуть повернул голову влево, и мы только сейчас заметили ещё одного человека в углу кабинета.

Командир встаёт со своего места и выходит. Мы со Славой переглядываемся. Вроде ничего не натворили, вообще были лучшими солдатами. Неожиданно нам понравилось армия и мы не пожалели, что решили служить.

— Добрый день, — человек выходит из тени.

На нём чёрный, идеальный, будто только что из витрины модного магазина костюм, рубашка режет глаза своей белизной, короткая стрижка и серьёзное лицо.

— Меня зовут… Иван Иванов, — говорит он, на что я прыскаю от смеха. — У меня к вам предложение, так сказать, — игнорирует меня он.

— Полагаю, от которой мы не можем отказаться, — хмыкает Слава.

— Почему же? — Иван Иванов, чтоб его, расстёгивает пуговицу на пиджаке и садится в кресло командира. — Вы имеете право отказаться, — совершенно спокойным голосом отвечает.

— Ну и какое предложение? — кладёт руки на стол Слава.

— Наша организация занимается поимкой преступников, — начинает он.

А до меня начинает доходить, о чём речь, кто он такой и что хочет от нас.