Камера запечатлела процесс подсоединения к Интеллекту узлов приема видеосигнала и старомодного кабеля передачи данных. Неприспособленные для этого манипуляторы Геакрна неуклюже пытались соединить тонкие контакты с грубыми, толстыми, рассчитанными на века работы, проводами. Так же камера запечатлела несколько неудачных и крайне опасных попыток, которые могли сжечь электронные мозги обоих, несколько раз Интеллект падал прямо в пыль. Судя по встроенному таймеру и передаваемому с поверхности планеты изображению, процесс сборки занял почти восемь полных оборотов планеты. Но, в конце концов, сборка прошла сравнительно успешно.

***

– Дорогой мой боевой товарищ! Прими мои соболезнования за то, что тебе пришлось пережить, но нам надо собрать все силы и вернуть Сову, желательно живым и невредимым либо с достаточным количеством конечностей для эффективной жизни.

– Я не знаю где он, тсссс.

– Вероятно, на планете, как мне говорит мой вероятностный блок.

– Я подключил тебя к коммуникационной системе, чтобы ты попробовал выяснить это более точно, что ли, тсссс.

– Всенепременно, мой дорогой друг. Уже приступаю.

Интеллект стал поворачивать антенну в надежде подключиться к ближайшему спутнику. Спутников не обнаруживалось. Интеллект обнаружил старую коммуникационную сеть, все еще подключенную к одному из портов и оказавшейся неповрежденной, получив доступ к старой базе данных еще работающего компьютера, стал копаться в базе данных станции, на которой они оказались.

Это была корабельная верфь, в древности здесь собирались космические корабли, в основном рудовозы, и отправлялись к лунам местных планет, на которых велась добыча, соответственно, руды.

– Да этому ангару готовых изделий уже несколько тысяч лет.

– Интеллект, – устало сказал Гекрн, – займись, пожалуйста, делом.

– А я чем занимаюсь!? И где твое тсссс?

Интеллект продолжил исследования и уже отчаялся найти что-либо путное, когда вдруг ему попался закодированный файл, который оказался кодами доступа к системам жизнедеятельности древней верфи.

– Геакрн, я сейчас включу все коммуникационные станции верфи в режиме просушивания. Но боюсь, что сверхчувствительные следящие дроны, которые шныряют поблизости, нас все равно заметят. Однако кому есть дело до двух старых роботов.

– Меньше слов. Включай. Тсссс.

И Интеллект стал подключать модуль за модулем, внимательно следя за показателями редких, оставшихся целыми датчиков.

– Тут несколько уровней под нами. Там, судя по всему, еще присутствуют отдельные производственные линии. Но мы их включать не будем, конечно. Да, Геакрн?

– Да, Интеллект.

– А еще тут есть пустой оружейный склад! О, перечень вооружения, которое тут хранилось, меня радует. Плазмоизлучатели лежали. Интересно, куда это все увезли?

– …

– Тут есть и блок для работы млекопитающих, даже генераторы атмосферы, вроде как работают.

– Есть что-то полезное?

– Да, автоматические зонды. И я могу их запрограммировать. У нас будут разведчики, Геакрн.

– Чем они нам помогут?

– Они помогут нам понять что там, на планете. Постараемся выяснить ситуацию. Уже готово. Как думаешь, сколько высылать? Сто, двести зондов?

– Один.

– Один так один.

Откуда-то с поверхности вылетела небольшая ракета и, набирая скорость, стала быстро удаляться в сторону Маркса.

– Пошли первые данные. На планете очень ветрено. Сильные бури. Подключись к коммуникационному порту, посмотри сам.

Геакрн подсоединился к беспроводному каналу, открытому Интеллектом.

Картинка, передаваемая зондом, была отчетливой, а передаваемой информации было достаточно, чтобы сделать общую оценку ситуации. Зонд пробил насквозь гигантский ураган, лишь слегка оцарапав себе обшивку.