Однажды вечером в доме графини Шуваловой – совсем недалеко, через три здания от нашего – на небольшом приёме, куда мы были званы вместе с братом, граф Келлер, сидя наедине со мной на софе в маленькой круглой гостиной, сделал мне предложение. Слегка испуганная, чуточку взволнованная, втайне довольная случившимся, я ответила скромно, поблагодарив "за оказанную честь", как учила поступать в таких обстоятельствах Маззи, добавив, однако, что не могу выйти за него, поскольку не испытываю любви, но желала бы непременно остаться лучшими друзьями. Сделав это, я вскорости попросила Мики отвести меня домой, поскольку ощутила себя по-настоящему взрослой и мне не терпелось сообщить обо всём Маззи.

"О чём это вы шептались с Келлером?" – спросил Мики, пока мы шли по улице. "Послушай, – продолжил он, не дождавшись ответа, – я не хочу, чтобы ты уделяла ему внимание, потому что это не тот мужчина, с кем стоит связывать свою судьбу, понимаешь меня?"

"Ничего не хочу слышать!" – грубо парировала я, взбегая по лестнице в комнату матери, где та, уже лёжа в постели, с нетерпением ожидала моего возвращения.

"Маззи, Маззи, граф Келлер только что сделал мне предложение!" – вскричала я, обнимая её.

Мягко отстранившись, она испытующе воззрилась на моё раскрасневшееся лицо.

"Хорошо, и что же ты ему ответила?" – последовал её вопрос.

"Ну, я поблагодарила его за оказанную честь и объяснила, что не могу выйти замуж без любви!" – торжествующе провозгласила я, уверенная, что удостоюсь похвалы за столь безупречное поведение.

Но вместо этого она покачала головой и сказала: "Почему ты так поступила, Малышка? Он весьма милый юноша, который очень любит тебя и стал бы тебе замечательным мужем. Вспомни, что он сын моего дорогого старого друга Тео и, вне всяких сомнений, такой же прекрасный человек, каким был его отец. Позволь мне позвонить ему и объяснить, что твой ответ был слишком поспешным, и ничего ещё не потеряно! Кроме того, у меня есть секрет, которым я должна с тобой поделиться, – продолжила она, – но пообещай, что сохранишь его при себе: в этом году у меня случались странные боли в сердце, и я боюсь умереть, не будучи уверенной, что ты счастлива замужем. Это одна из основных причин, почему я желаю выдать тебя за того, кто непременно будет любить и заботиться о тебе, когда меня не станет". Этот довод оказался наиболее действенным, хотя и совершенно меня расстроил, и я, рыдая, тут же заявила, что Маззи может позвонить Келлеру в любой момент, когда ей будет удобно. И на следующее же утро их телефонный разговор состоялся, после чего граф сразу приехал, держа в руках огромный букет роз и большую коробку конфет.

С того раза мы стали видеться каждый день, и, прежде чем я осознала происходящее, помолвка совершилась: мои губы сами прошептали "да", когда он протянул мне изумительное обручальное кольцо с рубином и необъятную корзину цветов – традиционное подношение будущего супруга. И уже в полдень по такому случаю в нашей гостиной состоялся торжественный молебен "Тебе Бога хвалим", а затем начался абсолютно новый этап моей жизни. Мне преподнесли множество украшений: дивную бриллиантовую брошь от Маззи; золотой браслет с алмазным кулоном в виде якоря от будущего мужа, а также жемчужные обручи, цепочку из уральских драгоценных камней, несколько предметов мебели эпохи Людовика XVI для гостиной, редкие гравюры и фарфор; крупные бриллиантовые серьги от его матери и прочие разнообразные подарки от членов обеих семей и друзей.

Мои ближайшие родственники (за исключением Маззи) были совершенно не в восторге от грядущей свадьбы, утверждая, что наши с Александром Келлером вкусы и образ жизни слишком разнятся – он предпочитает весёлое общество, в то время как я воспитана в строгой и одновременно любящей домашней атмосфере, – но их соображения, к тому же доносимые не слишком тактично, достигли об-ратной цели, не убедив меня, а только вызвав упрямое несогласие и даже сблизив с будущим мужем.