Всем было очевидно, что Идзуми относится к Кирену почти как к собственному сыну, которого воспитал. И это отношение сохранялось даже спустя столько лет. Кирен отлично понимал, что ради одного только Раджафа гетман бы не стал приходить лично.

Паладин спустился по трапу и встал перед гетманом. Раджаф также покинул челнок и остановился рядом.

– Вижу, у вас возникли неприятности на Каркануме, – сказал Идзуми, оглядывая паладинов. – Я уже ознакомился с вашими докладами, и… мне жаль, что так много рыцарей погибло.

Кирену вновь напомнили о потерях, и внутри снова раздалась ноющая боль.

– Я не смог сохранить им жизнь, Идзуми, – сокрушенно ответил паладин. – Но враги дорого заплатили за их гибель.

– Из доклада следует, что в их гибели виновны не только враги. Не переживай, этот недокороль тоже ответит за свои преступления. Я лично передал запрос Инквизиции. Они пообещали прислать на Карканум того, кто хорошо умеет работать с кандалами и каленым железом.

Хоть Кирен и не желал королю настолько незавидной участи, сильно жалеть его он не стал. Треть его рыцарей так и осталась в текучей земле Карканума. Знаменосцы смогли забрать тела лишь тех, кто пал в последней битве. Эти несколько рыцарей будут упокоены со всеми почестями и как полагается. Гетману же Кирен ответил:

– Пусть король получит то, что заслуживает.

– О, тут уж не сомневайся, – сказал гетман, после чего его лицо приняло озабоченное выражение. – Но, кстати, как ты сейчас себя чувствуешь? Ты ведь часто позволяешь рыцарям пользоваться силой, и все они плотно связаны с тобой. Как ты вообще перенес столько разрывов с гербом?

– Мой герб сейчас как ободранное дерево. Да и я сам тоже, – честно признался Кирен. – Я не знаю, как скоро смогу полностью оправиться.

Идзуми понимающе кивнул, однако все же должен был рассказать паладинам про их новое задание:

– Хотел бы я оставить тебя на борту «Герба», но, боюсь, не получится. Из Громового сектора прорвалась группа военных сил Диктата. Угадай, кому выпала честь остановить их.

– Разумеется, Знаменосцам, – подыграл Кирен. – Так или иначе, мои рыцари готовы. Восьмой круг всегда выдерживает любые удары.

– Какие еще круги, кроме нас, свободны? – поинтересовался Раджаф.

– На борту круг Вандженса и, разумеется, мой. Скоро еще прибудет Горо со своими людьми.

– Если с нами Горо, то у Диктата нет шансов, – усмехнулся Раджаф.

– Главное, чтобы от них хоть что-нибудь осталось, иначе нам не поверят, – поддержал шутку Кирен.

– А меня больше волнует, что задумал Диктат, – вернулся к теме разговора Идзуми. – Полномасштабная война между Диктатом и Империей уже кажется почти неизбежной, так они еще подливают масла в огонь. Может быть, это всего лишь очередная выходка Безумного маршала?

– Ну, он и раньше совершал дерзкие атаки, но в такое напряженное время даже Безумному маршалу бы не позволили напасть на Империю, – задумчиво произнес Раджаф.

– Эээ… Я один не слышал про этого Безумного маршала? – внезапно спросил Кирен.

Идзуми и Раджаф одновременно посмотрели на него.

– Ты и правда ни разу про него не слышал? – с ноткой недоверия спросил гетман. – Он же одна из самых глубоких заноз в заднице для Империи. Прости, не могу описать его по-другому.

– Уже тысячи лет он поддерживает войну во вверенном ему секторе, который теперь называют Громовым. Боюсь представить, через сколько омолаживающих процедур он уже прошел, – подхватил Раджаф.

– А Кайзер продолжает снабжать его войсками и оружием. Империя давно уже присвоила сектору статус локальной горячей точки и развернула там несколько рыцарских орденов. Поначалу разразился большой дипломатический скандал, но за пару столетий все просто привыкли, что в Громовом секторе постоянно идет война. Никто не понимает, зачем это нужно Диктату. Эта война не приносит ни новых миров, ни ресурсов, одни лишь баснословные расходы. Но, видимо, какой-то смысл все же есть, – пожал плечами Идзуми.