Эпическая поэма о Гильгамеше считается наиболее выдающимся произведением вавилонской литературы и занимает особое место в месопотамской литературе как по своим художественным достоинствам, так и по своеобразию выраженных в ней мыслей. Здесь с большой художественной силой поставлен извечный вопрос о смысле жизни и неизбежности смерти человека, даже прославленного героя, о вечном стремлении человека познать «закон земли», тайну жизни и смерти. Содержание поэмы восходит к глубокой шумерийской древности, поскольку имя Гильгамеша, полулегендарного царя Урука, сохранилось в списках древнейших царей Шумера.

Ассирийское искусство и история его формирования может служить типичной моделью для понимания месопотамского искусства. Ассирийское искусство I тысячелетия до н. э. прославляло мощь и победы завоевателей. Характерны изображения грозных крылатых быков с надменными человеческими лицами и сверкающими глазами. Знаменитые рельефы ассирийских дворцов всегда славили царя – могущественного, грозного и беспощадного. Таковыми были ассирийские владыки. Такой была и ассирийская действительность. Поэтому не случайно особенностью ассирийского искусства являются беспримерные изображения царской жестокости – сажание на кол, вырывание у пленных языка и т. п. Жестокость нравов ассирийского общества сочеталась, видимо, с его невысокой религиозностью. В городах Ассирии преобладали не культовые сооружения, а дворцы и светские постройки, так же как и в рельефах и росписях дворцов доминировали светские сюжеты.

На ассирийских рельефах царь охотится в конкретной местности – в горах или в степи, пирует не «абстрактно», а во дворце или в саду. На рельефах позднего времени передана и последовательность событий: отдельные эпизоды составляют единое повествование, иногда довольно длинное, где ход времени задан расположением сцен. Создание таких барельефов было под силу только целой армии художников-профессионалов, которые работали по единым правилам. Изображения фигуры царя, место ее расположения, размеры целиком подчинены идее – показать мощь и силу царя-героя и его великие деяния. При этом на разных рисунках и рельефах многие конкретные детали изображались совершенно одинаково. Даже изображения животных, как правило, «составлялись» из стандартных деталей. Свобода творчества художника состояла лишь в том, чтобы изобразить как можно больше персонажей, показать несколько планов, совместить начало действия и его результат и т. п.

Из сравнения доступных нам памятников культуры и особенностей рассматриваемой эпохи следуют те правила и нормы, которыми руководствовались древние мастера в своем творчестве. Во-первых, художественный смысл предметов был неотделим от их утилитарного назначения и от магической (или религиозной) функции. Поэтому можно выделить такую черту месопотамского искусства, как утилитарность. Вполне очевидно, что эта черта на разных этапах культуры Месопотамии проявлялась в различной степени, но всегда была ей присуща.

Во-вторых, произведениям месопотамского искусства была свойственна информативность, т. е. способность сохранять и передавать сведения, специально заложенные в конкретных произведениях их авторами и создателями. Наиболее полно информативность выражена в памятниках изобразительного искусства, компонентом которых было рисуночное (пиктографическое) письмо. И в дальнейшем скульптуры, рельефы, произведения живописи нередко сопровождались надписями, содержащими ценные сведения для современников и потомков.

Месопотамская культура оказала огромное влияние на развитие других народов. В ее рамках на протяжении нескольких тысячелетий осуществлялась художественная деятельность древнейших цивилизаций, происходило поступательное движение художественного мышления. К этому истоку восходит эллинская античность, в нем черпают силы западные и восточные средневековые культуры. Ведь впервые в истории именно в Месопотамии установилась прочная художественная преемственность, формировались первые художественные стили.