Голова только коснулась подушки, а сознание уже улетучилось в невиданные дали.

Лютый пришёл поздно, вообще-то он не ожидал, что Мира будет в комнате. Думал, что подождёт она его немножко и убежит к себе. А он вдогонку ещё и ногами грозно потопает, чтобы быстрее бежала. А нет! Крепко спала девушка в его постели. Да так, что ему пришлось изловчиться, чтобы лечь на своё место, не потревожив саму наглость.

Лёг он рядом, наблюдая за Мирой, за её глубоким сном. Прожитые годы тянулись длинным шлейфом чувств, но не смог он вспомнить, когда последний раз так просто спала в его постели девушка, ещё и улыбающаяся во сне невидимому счастью.

Ледяной взгляд ли, просто неловкое движение, но он всё же потревожил хамку. Девушка перевернулась во сне, удобней легла, прижавшись к своему повелителю.

«Котёнок», – погладил Лютый «киску». Принюхался в сладостный запах её тела, волос, влёкший мужчин, словно валерьянка котов. Тонкий аромат, а цеплял…

Ничто не предвещало грозы. Всё будет хорошо! Да!

Лютый дал приказ для всех: никто не должен подымать тему пришедшей с Радом девушки. Чтобы не было о ней никаких разговоров, особенно с чужими. Особенно если о ней будут спрашивать. Всех посылать к нему. Ослушавшихся, он лично накажет.

«Тише едешь – дальше будешь». Не смогла Мира поговорить с Лютым, тем более рассказать, что её связывает с царственным родом. Получив информацию от Влада, заверившего её, что у прибывших хорошо вооруженных воинов самые мирные планы. И пришли они по просьбе глав рода, чтобы помочь перегрузить программу. Решила она пустить всё на самотёк. Будь что будет!

Пришедших воинов встретили с такой радостью, а разговоров…, о каждом пришедшем отзывались с восхищением и не только женщины. «Герои!»

Выбрав спокойную площадку для игр, Мира сидела с малышкой над зацветшим от ряски и розовых лотосов озером. Дразнили они рыбок, наслаждались прекрасным видом, сказочным настроением. Ничто не предвещало грозы. А часики тикали! И понимала Мира, что как только пришедшие отдохнут, выспятся, тут и начнутся «чудеса», понесётся «тройка вдаль».

А тут ещё Мила назойливо стала приставать, чтобы Мира сходила в медицинский кабинет для женщин и прошла осмотр. «Вот ещё! Надо оно мне, как мёртвому припарки» – огрызалась хамка. Проигнорировала она просьбу. Но Мила не отставала, «прилипла как банный лист», попросила она её ещё раз, потом ещё. Потом такая на вид милая и наивная длинноухая эльфийка, просто заманила туда нерешительную особу.

– Ну, ладно, а что делать? – стоя в дверях женского смотрового кабинета, согласилась Мира. (Уже было сдалась дикая «хищница»).

Ей сказали, что? Показали на смотровое кресло…, куда залезть следует. На что такая решительная и смелая девушка, вспыхнув как спичка, и залившись краской по самые дерзкие уши, сказала, что сейчас она…, и сбежала.

Огнём горели глаза, горели яркой краской щёки, горела возмущённая душа. «Нет!»

Долго ли коротко, привели ноги Миру в хищное логово «каменного истукана». В пустое и холодное от одиночества. «Вот же…!» Не оказалось ярого воина в комнате. Нашла следопытка его за любимым занятием в спортивном зале. Разминка, растяжка, умеренная тяжесть на все мышцы и вокруг народу тьма-тьмущая, занимающаяся благородным делом, меряющаяся силой и выносливостью, хохочущая, гогочущая толпа мужланов. Попробуй тут, прокрадись незамеченной, что чревато. Наступят нечаянно и мокрого места не останется. Боялась, что как раз мокрое место и останется. А это как-то на её статус «смелой-смелой, дерзкой-дерзкой» могло отразиться.

Рад заметил быстрое приближение его «дикой хищницы», идущей напролом. За эти, два местных дня, после возвращения Мира заходила к нему один раз и лишь на несколько секунд, проведать как у него дела, и сказать, что у неё всё хорошо.