– Бедный старик, – выдавил из себя Эдик. – Надо было сразу ко мне бежать, – ляпнул он первое, что пришло в голову.

– В следующий раз учту. А позавчера у западных ворот на закате видели вервольфа, – продолжил жрец, жуя сухофрукты.

– Не безопасно нынче стало…

– А вчера кто-то съел маленькую девочку. Отбилась от родителей…

– Вервольфа? – до Тиммелина дошёл смысл слов, и его начало трясти ещё сильнее.

– Всего лишь вервольфа, – бросил Эдик, которого пробила дрожь от страха. – Не дракона.

– Начало холодать! – заметил жрец, достав из кармана бутылочку вина. Опустошив её, он похлопал по животу.

– Пойду по ссу, – Ульрика осталась позади.

И жрец, и мальчик придвинулись ещё плотнее к Эдику. Он машинально пошёл вперёд, не желая показывать своего страха, иначе репутация героя могла пострадать.

– Вот недавно я слышал: нежить разгулялась, – посмотрел вперёд жрец.

– Да… – вырвался стон из уст Тиммелина.

Они продолжили идти по окраине леса, смотря на сухую траву и тёмные стволы.

– Где жрица собирала травы? – спросил Эдик.

– Мы уже близко! – прохрипел жрец.

Скоро их догнала Ульрика.

– Не скучали без меня?

Все молчали в ответ.

– А вот и её сумка, – заметил в траве коричневую сумку толстяк. Из неё торчали тугие пучки целебных трав.

Когда Александр играл, то он, проходя мимо какой-нибудь травы, всегда нажимал клавишу собрать. Потом из этих ингредиентов можно было делать магические зелья. Сейчас же он даже не обратил внимания на то, что у него под ногами что-то растёт.

– Уху! – совсем рядом ухнула сова, и малец чуть не подпрыгнул от испуга. В свете лампы его лицо казалось смертельно бледным.

– Сумка цела, – жрец поднял её и повесил на плечо. – А вот смотрите, рядом поломаны кусты, и след уходит в чащу.

Действительно, трава рядом с местом, где нашли сумку, была примята, а по пути в лес виднелись сломанные ветки.

– Это не медведь! – сделал умозаключение жрец. – И не тролль, и не монстр. Иначе бы была кровь. Кто-то схватил и уволок её. Пошли вглубь!

«Куда ты прёшься! – подумал Эдик. – Старый дурак, разве ты хочешь, чтобы тебя сожрали медведи? Разве не лучше подождать до утра. Но надеюсь, Ульрика меня защитит. Уж с медведем то она должна разобраться».

– Ну и холодина, – обхватил плечи руками жрец.

– Ночи в Винтермире холодные даже летом, – добавила Ульрика.

В игре лес вокруг Юхо был не особо приятным: бурелом, заторы, болота. А в реальности он был в десятки раз страшнее. Бурелом был такой, что свет в нём тонул, как в бездне, и в облаке фонаря была видна лишь дорожка, по которой тащили девушку.

Ветки елей сплетались воедино, образуя настоящий потолок. Отмершие внизу, они создавали непроницаемую темноту и торчали со всех сторон, как копья. Травы здесь не росло, а землю покрывали сухие иголки.

Миновав неприятный ельник, искатели вышли в смешанный лес, где появились сочные травы и густой подлесок.

Где-то недалеко выл волк, и Эдик умирал от страха. Волчий вой просто скрёб по замершей душе, и воздух казался просто ледяным, а собственное дыхание – угрожающие громким. Рыцарь старался быть поближе к Ульрике.

Холодный воздух вырывался паром изо рта. Свет фонаря слабым облаком освещал тёмные деревья и густые кусты. И за каждым из них Эдику мерещилось чудовище.

«Чтобы я когда-нибудь пошёл ночью в лес! – думал Эдик. – Да никогда! Больше ноги моей здесь не будет! Это последний раз! Господи, каким дураком я был за ужином. Нужно было предложить жрецу подождать до завтра и выдвинуться с рассветом. Так бы поступил любой нормальный человек. И только я почему-то подумал, что нужно идти туда прямо сейчас. Я сделал это под давлением обстоятельств, чтобы выглядеть круче в глазах Люси. Ну почему я такой дурак!? Ничего бы с ней не стало».