Мы начали свое восхождение по лестнице, и я только и делал, что вертел во все стороны головой, чтобы успеть все увидеть. Пирамида была украшена бесчисленным множеством барельефов, высеченных прямо в камне. Там были и люди, и крылатые чудовища, и какие-то замысловатые узоры, изображения солнца, языки пламени. При этом было и множество ниш, в которых стояли вполне европейские скульптуры, выполненные в стиле эпох Ренессанса. Четвертый ярус, на котором располагались наши комнаты, поразил меня целой галереей статуй, выглядевших совсем как живых. Все это было столь великолепно, что у меня даже слов не хватает, чтобы описать все, что я там увидел.

Внутреннее убранство дворца меня не то чтобы поразило, но удивило: как-то не вязались все эти картины, лепнина, ковры под ногами с прямотой линий древней пирамиды. Похоже, все в этом мире основано на смешении традиций: начиная архитектурой и одеждой и заканчивая наречием.

Для всех были выделены персональные комнаты. Умберто лично проводил каждого в свою. Закрывая за мной дверь, он сказал:

– Сегодня состоится праздник в вашу честь. Вечером вас позовут. Пока можете отдыхать.

Убранство комнаты было таким же шикарным, как, похоже, все здесь. На столике в изящной стеклянной вазе лежали вполне обычные и привычные тропические фрукты. Я отправился прямиком к открытому окну. Зрелище было просто завораживающим. Дворец, очевидно, был самым высоким зданием, и ничего не закрывало мне обзор. От дворца, прямые, словно солнечные лучи, во все стороны тянулись улицы. Вдалеке была видна пристань и множество мачт, стремящихся ввысь. Где-то среди них затерялся и наш «Трафальгар». Кое-где над крышами клубился дымок, и создавалась иллюзия уюта, словно я у себя дома в Англии. Странно, но я чувствовал, что этот мир начинает мне нравиться.

Когда солнце стало клониться к морю, знаменуя конец дня, в дверь постучали. Служанка принесла костюм (такой же камзол, как у Михаэля и Умберто) и пригласила к ужину.

Праздничный ужин проходил в центральной зале для приемов. Это был просторный двухэтажный зал с колоннадой. Он был украшен целыми скульптурными ансамблями. Отовсюду доносились разнообразные экзотические запахи, а в правом углу зала расположился самый настоящий оркестр. Возле многочисленных уставленных разнообразными яствами столов толпилась просто уйма народа. Кажется, все ждали только нас.

Нас привел лично Умберто, однако, представив нас публике, он тут же куда-то исчез. Мы были предоставлены сами себе. Если раньше гости стояли небольшими группками и беседовали между собой, то теперь все взгляды были прикованы к нам. Трудно быть в центре внимания, особенно если этого не ждешь.

Как мы ни старались не разделяться, но вскоре потеряли друг друга из виду, окруженные народом и осыпаемые вопросами. Мне кое-как удалось выбраться из толпы, и я бродил по залу и рассматривал гостей, их одежду, манеры, прислушивался к разговорам.

Мое внимание привлекла одна девушка, стоявшая в стороне от остальных. Она выделялась из общей массы отсутствием излишней роскоши. Простое темное платье до пола обволакивало ее стройную фигуру. Длинные черные волосы струились вниз безо всяких завивок и заколок. Минимум украшений придавал ей какую-то изюминку, которая меня и привлекла.

Девушка стояла в окружении трех мужчин сурового вида. Они все были высокие широкоплечие, в таких же простых без излишеств нарядах. Они были единственными из присутствующих, у кого я заметил бороды. Кажется, девушка заметила меня. Я приподнял бокал и кивнул. Она в ответ помахала мне и улыбнулась, но тут же смутилась под взглядами своих спутников. Я уже совсем было собрался к ней подойти, когда меня одернули. Это был Уильям. Было приятно встретить здесь хоть кого-то знакомого.