Фред мужественно выдержал это поражение и неудачу. Он решился сделаться хорошим стрелком, и хотя это и не удалось ему в этот день, но все-таки он успел положить в сумку несколько чаек и одну птицу, имевшую маленькое коренастое туловище и большой, довольно забавный клюв.

Ученые изыскания Синглтона были также успешны. Он нашел несколько хорошеньких зеленых мхов; один вид этого растения усеян был желтоватыми цветами, а в одном месте, у потока, который бежал по крутому скату утеса, он нашел растительность, богатую разнообразием цветов. Между прочими травами разного рода можно было видеть маленький пурпурный цветок и белый цветок мокрицы. При виде всего этого богатства растительности на таком маленьком клочке земли, окруженном снегом, и в такой холодной арктической среде, пришел бы в восторг человек и с меньшим энтузиазмом, чем наш молодой лекарь. Он был в восхищении и наполнил свою коробку осколками утеса и мхами до того, что она едва могла вмещать в себе все это и сделалась ношей, стоившей ему нескольких вздохов, пока он дотащил ее до корабля.

По его исследованию оказалось, что утес состоит главным образом из красного песчаника. Было также довольно диорита и гнейса. Вершины некоторых утесов, поднимавшихся на значительную высоту, были особенно поразительны и живописны.

Но самым замечательным явлением, поразившим их во время этой экскурсии, было то, которое неожиданно открылось перед их глазами, когда они обошли один мыс. Они с удивлением остановились. Перед ними была картина, которую можно видеть только в арктическом поясе.

На первом плане представлялся широкий пролив, который сразу открывался в этом месте и загроможден был плавучими льдинами, ледяными полями, холмами и горами всевозможных форм и размеров, до самого горизонта, особенный вид которого показывал присутствие свободной от льда воды. Ставы различных размеров и пространства воды, которые, по их величине, можно назвать озерами, осыпали блестками белую поверхность плавучих льдин; а вокруг этих последних играли бесчисленные стаи диких птиц, из которых многие, будучи чистого белого цвета, точно снег, блестели на солнце. Далеко на запад лед с утомительным однообразием расстилался плоскостью в уровень с поверхностью воды. Направо находится целый ряд утесов, мрачный и величественный вид которых внушал невольный страх. Они были от полутора до двух тысяч футов высотой, и некоторые из них круто поднимались на несколько сот футов над морем, на которое они бросали темную тень.

У самых ног наших молодых исследователей, – потому что так их по справедливости следует назвать, – тянулся глубокий залив или долина, большая часть ее занята была глетчером, поверхность которого покрыта была «розовым снегом». Можно себе представить, с каким чувством молодые люди смотрели на эту прекрасную картину. Казалось, эта долина была не частью бесплодной области арктического пояса, а одной из южных тропических стран, потому что румянец пылал на этом снегу, как будто солнце разлило по нему свои самые розовые лучи. Немножко далее к северу, за исключением некоторых мест, красный снег кончался, а за ним видна была трещина между утесами, в середине которой возвышалась каменная колонна, такая прямая и цилиндрическая, как будто она была произведением искусства. На юге вся страна представляла поверхность одного огромного глетчера, и если в скалах случалась расселина, то этот океан наземного льда выдвигался в море, куда он постоянно посылал огромные ледяные горы.

– Что за прекрасная картина! – воскликнул Том Синглтон, не выдержав наконец, чтобы не выразить своего удивления словами. – Я не предполагал, чтобы мир наш заключал в себе подобные картины. Это далеко превосходит мои самые дикие мечты о волшебной стране.