За завтраком наставница протянула мне документы.

– Это грамота о твоем вхождении в мой род. Теперь ты тоже Керро.

Я отставила кружку с компотом, приняла бумагу и аккуратно ее развернула. По документам я теперь приходилась племянницей Герде Керро. Ведьма, тем временем, продолжила, не став заострять внимание на том, откуда такая бумага у нее вообще взялась.

– Так же я предупредила о тебе Ковен. Какие-никакие, а все-таки наши представители власти. Мало ли что случится, они защитят. Главное, чтоб собраться успели, а то сидят каждая в своей деревне, – махнула раздосадовано рукой наставница.

– Кто бы говорил, – улыбнулась я.

Забота ведьмы была безумно приятна. До слез приятна. Но при этой особе плакать было нельзя, быстро вернет на землю какой-нибудь подколкой. Эта женщина не терпела слабости. Не прощала ее ни себе, ни другим.

– Что может такого случиться, что понадобится защита?

– Надеюсь, ничего. Но твое безудержное желание вылечить всех, даже нарушая закон, эту надежду просто убивают. Ева, не попадись! Ты очень сильно рискуешь.

– Постараюсь. Мне бы самой этого не хотелось. Но видеть умирающего, знать, что есть лекарство и просто наблюдать, как он умирает? У меня не получается.

–Судьба ведьминская, – вздохнула женщина. – Когда-нибудь это может тебя погубить.

В глазах Герды промелькнула печаль.

– Это простые переживания или ты знаешь, о чем говоришь? Не просто так ты остаешься в этой деревне?

– Возможно, мы еще поговорим об этом. Но не сейчас. А может и не поговорим. Все, тебе пора. Пока еще с деревенскими разберешься, как бы не пришлось в лесу ночевку устраивать.

Наставница поднялась из-за стола и пошла к двери. Вот же, как мою жизнь устраивать, так она первая, а как о своей рассказать, так все, некогда нам.

– Так первый раз, что ли? – вставая вслед за наставницей, произнесла я.

Подошла к своей сумке и попыталась поднять ее. Именно попыталась, так как та подниматься не хотела. «Я, конечно, много чего набрала, но не до такой же степени!» – после этой мысли взялась за шнуровку и полезла проверять в чем дело. Дело уставилось на меня своими бесстыжими глазищами и дожевывало приготовленный в дорогу бутерброд. Точнее его верхнюю, мясную часть.

– Вот что ты за человек такой! – в сердцах воскликнула я.

– Мя-а-а-а-у! – было мне ответом.

– Кто бы сомневался, – пробормотала я, и, уже обращаясь к наставнице, крикнула в раскрытую дверь: – Герда, твой любимец оставил меня без перекуса!

Ведьма вернулась в дом, осмотрела нас с котом и сделала свой вывод:

– Тебе много есть вредно, кто тебя замуж возьметс таким аппетитом? Филипп заботится о тебе, как умеет.

После чего снова ушла на улицу.

Гениально. Его Величество, кстати, не зря откликается только на это прозвище. Филиппом (как на самом деле Герда назвала кота) зовут одного из правителей человеческих земель. Так что каким-то неведомым кошачьим чутьемон пронюхал свое именное родство с княжеской особой и стал еще больше задирать нос. Что ж, главное при посторонних его так не называть, а то ведь и схлопотать можно за оскорбление особы голубых кровей.

Я вышла на улицу. Погода была чудесной, солнышко–теплым, небо– голубым, а я– грустной.

– Ровной дороги тебе, Евангелина, – напутствовала меня наставница и помахала рукой. Провожать дальше не стала, остановилась у ограды. – Смотри, не отрави там никого, подорожник с лопухом не перепутай!

– У меня со зрением все в порядке, а у тебя уже возраст.Так что рассматривай травки внимательно, сорняков не набери!

Обмен любезностями состоялся, можно было отправляться, пока наставница не придумала достойный ответ. Заметила на ступеньках выползшего из дома кота. Решила попрощаться с ним тоже.