Эрике было уже двадцать семь, но она выглядела прекрасно и моложе своего возраста. Её жизнь представляла собой сплошную череду обмана и лжи, тяжкой доли множества женщин, но зато подобные душевные страдания помогли укрепить ум и природную гибкость, а также закалили характер. И самое важное – ужесточили её сердце, сделав его непробиваемым к мужскому обаянию более всего.

В пятнадцать лет её соблазнил один её родственник по отцовской линии. Тогда она была наивной дурочкой, и ей льстило, что её, как ей казалось, полюбил такой важный и представительный государственный муж. И правда, какое-то время он по-настоящему заботился о ней, дал ей прекрасное всестороннее образование и многому научил. Такому, что мало кому придёт в голову обучать юную леди. Как пускать в ход разные женские штучки, как применять очарование, как владеть своими эмоциями и «включать или выключать» их в нужный момент, как получать от мужчин то, что тебе нужно, как разбивать им сердца. Она многое узнала о психологии и о том, как манипулировать людьми, в первую очередь, влюблёнными дураками. Ей открывались те знания, которые для большинства женщин оставались недоступны всю жизнь.

Когда она в совершенстве овладела всеми этими навыками, Ромеро начал поручать ей особые задания. По глупости своей она считала, что он крайне доверяет ей, тем более учитывая все его заверения насчёт того, что только она одна может ему помочь, и была счастлива исполнять для него всё, что угодно. Через какое-то время она узнала, что её действия приводят к дурным последствиям. Но Ромеро успокоил её словами, что как государственный муж он должен каким-то образом устранять неугодных для страны людей, а она его маленькая верная помощница; и это лучше – заставлять этих людей оставлять свои должности по собственному желанию, чем отправлять их в тюрьму со скандалом и опозоренным именем.

В его объяснении ей всё вроде бы казалось логичным, но она вдруг начала замечать, что былой пламенности чувств и душевных откровений между ними уже нет. То есть с её стороны всё оставалось по-прежнему, а вот Ромеро всё чаще бывал холоден, всё чаще они ругались, и он повторял, как сильно она надоела ему, несмышлёная малолетка. Но, когда ему опять становилось что-то нужно, он изображал из себя саму нежность, однако она всё больше начинала видеть, какой он лицемер, и возненавидела себя и его за то, что позволила ему с собой сделать. Её терпение лопнуло, когда она узнала, что у него есть другая. Конечно, он и прежде соблазнял разных женщин, но все они подходили ему по возрасту, а он объяснял ей, что это часть его работы, такая же часть, как у неё самой, так что она не принимала их за соперниц. Но теперь он обзавёлся ещё одной малолеткой, и Эрика узнала, что он обучает её тем же самым приёмам. Этого она не могла стерпеть.

Она ушла от него, оставив записку, в которой высказала всё, что о нём думала.

В девятнадцать лет она оказалась абсолютно одна с незначительными средствами, но была таким опытным экспертом во многих делах, пройдя хорошую суровую школу жизни, что никакие трудности не пугали её. Первое время она думала, что Ромеро выследит её и вернёт, и даже втайне надеялась на это. Она всё ещё боготворила его и была готова простить. Но этого не произошло. И она обозлилась ещё сильнее из-за того, что этот человек никогда не питал к ней подлинных чувств. Она оставила его, но для него это ровным счётом ничего не означало.

Благодаря своей внешности, гибкому уму и способностям она быстро нашла себе нового покровителя, а потом ещё одного, и ещё. Каждый раз она думала, что их чувства глубоки к ней настолько, что дело дойдёт до серьёзных предложений, но этого не происходило. В конце концов, она решила, что больше не позволит себе влюбляться, и стала использовать мужчин лишь единственно ради выгоды. Отныне она всегда играла с ними, обрела независимостью и обзавелась шикарными апартаментами в Париже. Она брала по полной всё, что хотела от них, и в подходящий момент расставалась, или одновременно имела нескольких поклонников и дурила им головы, а они оставались слепы. Отныне всегда мужчины готовы были броситься к её ногам и исполнять любые её капризы, но ни один не был способен полюбить её не за женскую красоту, а за то, что она существует как человек, за саму её суть. Она напрасно искала такого, и ей не стоило размениваться на тех, кто не был её достоин. Порой в минуты отчаяния она ненавидела свою красоту и страстно желала превратиться в страшилище.