Щёлк – и один из «пернатых» пошатнулся и упал с зияющей во лбу дыркой, из которой ручьём полилась кровь, на этот раз заставившая вздрогнуть всех тех, кто наконец-то догнал ту рыженькую девчонку, о бездыханное тело которой первым споткнулся Лип. Затем уже все остальные, не понимающие, что в таком случае делать: кричать? Звать на помощь? Бросаться в отчаянный бой?

– Идите сюда! – заметив метания новобранцев, закричала Барбара и для большего привлечения замахала руками, указывая на блок от кондиционера и металлическую трубу, к какой бросилось сразу несколько человек. – Нужно двое, готовых стать приманкой, и двое, неплохо дерущихся в рукопашку. Есть у нас такие кандидаты?

– Ну, я неплох в драках, – переглянувшись с другими ребятами, вытянул руку довольно крепкий на вид парнишка.

– И я тоже! – выкрикнул другой, наверняка, посчитавший, что такую возможность нельзя упускать, как минимум, для личного дела.

Ведь если план Барбары выгорит, генерал, а то и сам Губернатор обязательно отметит проявленную храбрость и, вполне вероятно, даст звание разведчика без прохождения следующего этапа Инициации.

– А я могу отвлечь! – так же отозвался Лип, устроившийся прямо под боком у сестры, что, вполне предсказуемо, вызвало смешок:

– Ты-то? Умоляю, поэт, оставь это дело профессионалам! – Сиджи театрально взмахнул руками, как будто отдавая остальным приказ повторить его дебильную улыбку, которая была совсем неуместна во время перестрелки, где оружие есть только у двоих.

– Значит, как самый умный и натренированный, пойдёшь первым, – приказным и жёстким тоном заговорила Кёнинг. – Остальные – расходитесь по периметру и выбивайте арбалеты, желательно скидывая их с крыши, чтобы мы с Винсентом быстрее покончили с ними. Ясно?

– Так точно, – как и подобает будущему разведчику, уверенно ответил брат, в то время как остальные молча кивнули отчасти из-за того, что Барбара потеряла свой статус авторитета.

Хотя, ни для кого не секрет, что если бы не травма, то с вероятностью в сто процентов она бы разнесла всех «пернатых» в одиночку, дабы сохранить жизни ещё совсем «зелёных» парней и девушек, воспринявших это, как очередную тренировку. Правда, с пометкой на то, что ранения здесь реальны – окончательно убедиться в этом удаётся, когда на бетон снова проливается кровь.

Сначала из вспоротых животов тех, кто первым попытался, как и было приказано, выбить оружие с помощью пинка в сгиб кисти. Потом из груди и головы тех, кто оказался не готов к тому, что «Ангелы» могут быть не менее манёвренными и быстрыми, несмотря на габариты и одежду, самой тяжёлой частью которых являлись ботинки. Или, правильнее сказать, берцы, украшенные шипами, способными оставить на коже неприятно жгучие и выбивающие из колеи раны, необходимые исключительно для мучения. Чтобы жертва требовала пощады, но всё равно испытала вкус смерти, пускай это всего лишь обычная стычка с врагом.

С живыми людьми, которые не имеют регенерации, и простого свинца будет достаточно, чтобы забрать их жизнь так же, как они это сделали своими стрелами с красно-жёлтым оперением, особенно ярко выделяющимся на фоне растёкшейся по бетону крови, что без сомнений войдёт в историю для траурной речи Губернатора у нового мемориала, возле которого – Лип уже представил – Марлен положит свои любимые пионы и с тех самых пор возненавидит их.

Впрочем, как и Тони, который и без того достаточно закрытый, что уж говорить о том, что с ним станет после того, как генерал принесёт известия о том, что его брата и сестры не стало из-за того, что никто не смог предугадать нападение «Ангелов». Чёртовых «Ангелов Ада», сумевших парализовать выстрелом в спину даже младшего Матье, теперь следящего за происходящем с помощью звуков: