Они обменялись лёгкими улыбками, и доктор, встав на ноги, отряхнул брюки.

– Так куда ты собираешься меня вести? – спросил Блэк, расправляя плечи.

– В сад, – уверенно ответил Хайм, направляясь к выходу из комнаты. – Там свежий воздух, тишина, и, что самое главное, цветы, которые не задают вопросов, – Джеймс оценил колкость фразы, которая его совершенно не задела. Он привык к такому общению.

Когда они открыли дверь, перед ними предстал Эгберт, который, казалось, ожидал их появления с подсветкой на корпусе, которую можно было бы охарактеризовать как раздражение, будь он человеком.

– Наконец-то, хозяин решил проявить признаки жизни, – произнёс робот, его красный индикатор замигал чуть быстрее. – Но, позвольте напомнить, что вашему организму необходимо восполнить энергию. Прежде чем работать в саду, вам нужно поесть.

– Отлично, Эгберт, – с улыбкой сказал Хайм. – Тогда подай ужин в сад. Я помню, что раньше люди ходили на пикники. Почему бы и нам не попробовать?

Эгберт, выдержав небольшую паузу, словно обдумывая всю нелепость этого предложения, ответил:

– Хорошо, хозяин. Рад, что вы пока не требуете акробатических трюков. С моим телом это было бы затруднительно.

Хайм рассмеялся, отвесив легкую затрещину Эгберту.

– Вот за это я тебя и люблю, Эгберт. Без твоей прямоты жизнь была бы слишком скучной.

Блэк позволил себе тихо улыбнуться, наблюдая за этим обменом «любезностями». Что-то в этой непринуждённой атмосфере смягчило его внутреннее напряжение.

Они вышли из дома и прошли в сад по узкой тропинке, вымощенной мелкими камнями. Сад Хайма раскинулся словно оазис среди бетонного и стеклянного мира Медиополиса. Высокие деревья с густыми кронами создавали ощущение уединения, а аккуратные кустарники и цветочные клумбы придавали этому месту особый шарм. Каждое растение в саду казалось идеальным. Деревья были подстрижены в форме спиралей и пирамид, их кроны отливали мягким зелёным светом в свете скрытых садовых ламп. Между деревьями расположились кустарники с цветами, чьи лепестки переливались насыщенными глубокими оттенками. Но настоящей гордостью Хайма был розарий, расположенный в центре сада. Огромные кусты роз, выведенные вручную, радовали глаз своими необычными цветами: от глубокого чёрного до нежно-голубого и даже серебристого. Каждая роза была уникальна, и, казалось, что над каждым кустом кто-то потрудился с особой любовью.

– Нравится? – спросил Хайм, заметив, как взгляд Блэка задержался на розах, а глаза, казалось, стали больше линз очков.

– Признаться, впечатляет, – честно ответил доктор, окинув взглядом пространство. – Ты сам этим занимаешься?

Хайм улыбнулся, присев на корточки у одного из кустов и начав осторожно удалять сухие листья.

– Конечно. Сад – это место, где я чувствую себя… свободным, – признался он.

Блэк сел в ротанговое кресло-качалку, стоявшее рядом, и провёл рукой по его подлокотнику.

– Ты сам сделал это кресло?

– Да, – кивнул Хайм. – Иногда хочется отвлечься. Вот и подумал, почему бы не попробовать что-то новое.

Блэк нахмурился, задумавшись: «Откуда у него эти знания? Мы ведь не закладывали в его «Каплю Творца» навыков садоводства и ремесла. Возможно, сбой? Или это скрытая возможность инъекции, которую мы упустили?».

Доктор погрузился в размышления, откинувшись на спинку кресла. Его разум прокручивал сценарии один за другим: «Мы не знаем всего о «Капле». То, что она способна адаптироваться и перерабатывать информацию, было очевидно. Но что, если она… имеет не поддающиеся анализу возможности? И что, если Хайм – первый, кто начал выходить за рамки запланированного?».