Несколько первых дней я почти всё время валялся в постели, частенько проваливаясь в сон. Родители не могли нарадоваться, ведь у меня на лице стала пропадать бледность, и ещё усерднее кормили меня разными вкусностями. Раза два, ближе к ночи, прилетали коллеги. Сперва смс, мол сможешь ли принять, потом моё ответное смс, и спустя пять минут мой дух ожидал на крыше Аллу, Ивана и Машу. Конечно это откровенное нарушение приказа Михаила, но друзья сказали, что полчасика в день, да под их присмотром можно. Понятное дело, они просто хотели поддержать меня, и мне было действительно очень приятно. Однако вскоре их визиты прекратились совсем. В начале второй недели Ваня заскочил лишь один раз и всё, больше никаких визитов. На мой вопрос про «Омбру» он ответил туманно, сказав, что злодеи явно замыслили плохое, так как в астрале все больше появляется душеловов…

Сам звонить и писать им я не стал, ведь Михаил ясно сказал, если понадоблюсь – позовут. И я ждал, иногда приходя к мысли, что это заточение мое личное испытание, проверка на прочность. Как выяснилось, очень тяжелое испытание.

Но, несмотря на скуку и томительное ожидание в добровольно-принудительном заточении, у меня всё же нашлось приключение. Весьма оригинальное и неожиданное.

Над нашей квартирой проживали малоадекватные люди, проще говоря, неработающие алкоголики. Вроде бы там прописаны три брата, но точно утверждать не берусь. Так вот, эти антисоциальные существа таскали к себе домой картон с помойки, дабы потом его сдать, постоянно пьянствовали и частенько затапливали нас, то в ванной, то на кухне. То есть проблем от них всегда было предостаточно, те же их обогатительные рейды на помойку и домой приносили к нам в дом изрядное количество тараканов, от которых невозможно избавиться.

Но одна из главных проблем, лично для меня, так это их ночные пьянки, устраиваемые чаще всего над моей комнатой. Ну не могу я спать, когда мне на голову могут внезапно что-то уронить. Грохот получается знатный, от неожиданности можно подпрыгнуть, а я совершенно не подхожу для прыжков в высоту. Что они там роняют неизвестно: бутылки, гири, табуреты, людей. Звуки получаются разными, но всегда внезапными. Кроме того появилась у них мода петь песни, особенно отличалась там некая баба около бальзаковского возраста, неизвестно откуда являвшаяся с раздражающим постоянством. А если вдруг они не пели, то громко говорили всякий пьяный бред, повторяя одну и ту же фразу несколько раз. Это всё так мне надоело и приелось, что, даже засыпая в полной тишине, мне порой мерещились их матерные фразы или даже слышались голоса прямо во сне.

Я считаю себя человеком добрым и миролюбивым, но всё это так меня раздражало, что я не единожды вопрошал, когда ж они там все помрут от своих пьянок. А иногда хотелось придушить нарушителей спокойствия собственными руками, злость брала, до того надоела многолетняя мука. А потом я научился «летать во сне» и ночной гудёж соседей меня волновать перестал, в это время я путешествовал в других городах и странах. А если и спал, то уставший как не знаю кто, и разбудить меня можно было разве что выстрелом из пушки.

Однако сейчас, когда я обещал отдыхать и послушно сидеть дома, действия соседей, которые ничуть не изменили свой досуг, вновь меня морально убивали. Вызовы полицейских никакой пользы не приносили, это мы уже уяснили за долгое соседство, алкаши попросту не открывали дверь служителям правопорядка.

И вот, промучавшись две-три ночи подряд, решил действовать исключительно своими силами. После знакомства с «Миром без границ» я стал не таким беспомощным, каким был раньше.