Итак, вот на кого пал выбор Козьмы Захарьевича Минина, вот кому он имел в виду «ударить челом, чтобы вступился за истинную православную веру и был у них начальным человеком». Выбор его пал на человека вполне достойного. Пожарский обладал всеми качествами, необходимыми для русского вождя в это трудное и опасное время. Он был чист во всех делах своих, не мыслил и не делал никакой неправды, не был в воровских шайках, не просил милости у польского короля, не кланялся и не мирволил полякам. И ко всему этому это был воевода опытный и искусный в ратном деле.
Но этот избранник лежит теперь больной от тяжелых ран, свидетельниц его любви к родине. В состоянии ли он будет принять на себя новые нелегкие труды? Необходимо было свидеться и переговорить с ним, заручиться его словом. И Козьма Захарьевич отправился к нему для предварительных личных переговоров.
Летописи не сохранили нам положительных свидетельств о первом свидании двух великих людей, имевшем столь важное значение для великого дела, совершенного ими. Говорят, впрочем, что князь Дмитрий Михайлович сначала не придал никакого значения посещению нижегородского посадского старосты. Но когда этот староста, допущенный в опочивальню больного князя, с необыкновенным одушевлением заговорил о бедствиях и страданиях отечества, о необходимости неотложной помощи и о приготовлениях, начатых в его родном городе, князь сразу почуял в нем родственную себе душу. Забыв в эту минуту свои страдания, он приподнялся на постели и с горячим вниманием и сочувствием слушал задушевно-вдохновенную речь своего гостя.
Затем Минин перешел к прямой цели своего посещения и с таким жаром умолял князя сжалиться над бедствиями отечества и встать во главе имеющего составиться ополчения, что доблестный князь не мог не склониться на его убеждения. Подавая своему будущему сподвижнику руку и указывая на свой меч, Пожарский сказал: «Мужаемся и укрепимся о людех наших и о градех Бога нашего, и Господь сотворит благое пред очима Своима».
Таким образом, у одра болезни князя Пожарского предрешена была будущая участь нашего отечества!
Заручившись согласием князя Дмитрия Михайловича, Минин предложил на сходке своим согражданам выбрать его начальником ополчения. Предложение его было принято с единодушным согласием. «Хотим, хотим его, люб он нам!» – неслось со всех сторон. Тогда решено было отправить к нему посольство.
Послами были отправлены печерский архимандрит Феодосий и дворянин добрый Ждан Петрович Болтин, да изо всех чинов лучшие люди. Они просили Пожарского от всего Нижнего Новгорода постоять за землю Русскую и принять начальство над ополчением. Князь Пожарский сказал послам: «Я рад за православную веру пострадать до смерти; и вы изберите из посадских людей такого человека, чтоб ему вмочь и за обычай было со мною быть у нашего великого дела: ведал бы он казну на жалованье ратным людям». Послы стали думать, кто бы на это дело годился, но Пожарский не дал им долго ломать головы и сказал: «У вас в городе есть такой человек – Козьма Захарьевич Минин-Сухорук. Человек он бывалый, ему такое дело на обычай».
Возвратившись домой, послы рассказали на сходке, что им отвечал князь Дмитрий Михайлович. Тогда весь мир приступил к Козьме Захарьевичу; отправились к нему нижегородцы на дом[8] и стали просить, чтобы он был у великого дела, собирал бы казну и заведовал ею. Минин сначала отговаривался, но не оттого, что в самом деле не хотел принимать на себя важного дела, а за тем, чтобы его поболее просили и чтобы вытребовать себе полную власть, необходимую для успеха самого дела. Наконец он принял предлагаемую должность и сказал: «Когда так, я прошу, поставьте приговор, приложите руки на том, чтобы слушаться меня и князя Дмитрия Михайловича Пожарского, ни в чем не противиться, давать деньги, нужные на жалованье ратным людям; а если денег не будет, то силою брать у вас животы, даже жен и детей в кабалу отдавать, чтобы ратным людям скудости не было».