– Вот, – Сергей улыбнулся и опять поднял кружку, – ну, как говорят наши новые друзья, за минимальное воздействие! – и они снова символически чокнулись кружками.

…

Сильвестр получил депешу от Магистра только к вечеру 11-го августа. Пока расшифровал, время было уж за полночь. И потом уже не спал всю ночь. Как тут заснёшь, когда такое творится. И Софья его к себе вызвала на утро зачем-то. Хотя понятно зачем, Федьку кто-то толи убил, толи похитил по дороге к полкам, ушедшим усмирять Петра. Знать, теперь его очередь пришла. Пошлёт небось к братцу, чтобы уговорил его миром уйти с дороги к трону.

А Магистр тут уже пишет, как о само-собой разумеющимся факте, что осенью Петр в кремль въедет. Как же так? Столько сил и денег угробили, чтобы Софью на троне удержать в нужный момент, и всё зря?

Воспитание Фёдора и Софьи с детства было поручено учителю Сильвестра Симеону Полоцкому. И усиление своего влияния на царский престол их коалиция неразрывно связывала с правлением царевны. А что теперь делать?

От воспитания Ивана и Петра им пришлось давно отойти под жёстким прессингом патриарха Иоакима. Этот старый хрыч везде пытался поставить своих людей и всячески ограничить деятельность учеников Полоцкого. И то, что все считали Ивана слабым умом, то это было единственным положительным результатом многолетней деятельности самого Сильвестра при дворе. Ему стоило огромных усилий так забить парню голову религиозными страхами и ужасами о внешнем мире. После кровавых событий 1682-го года, когда в кремле перед царевичами погибли многие их ближние люди и родственники, психика царя Ивана значительно повредилась в сторону животного страха смерти.

А вот до Петра Сильвестру так добраться не получилось. И теперь вот приходится наблюдать, как этот молодой Нарышкинский выкормыш будет рушить то, что с таким трудом строили долгие годы ученики Симеона. Ну, посмотрим, что скажет Софья. Может ещё не всё потеряно, и Магистр всё-таки ошибается? Хотя он никогда ещё не ошибался!

…

Сильвестр Медведев ехал в Троицу один. Ему даже сопровождения нормального не дали, кроме возничего и двух стрельцов. Не хотела Софья братца тревожить, показывая ему свою сильную озабоченность их темой. Мол, приедешь один, поговоришь приватно, объяснишь неразумному, что для его же блага она на себе готова и дальше крест тяжкого государства правления нести. А ему же и дале можно будет в игрушки свои играть да развлекаться, как пожелает. Ну чего ему не сидится в своём этом Преображенском? Она тут уже семь лет, как проклятая, на благо России все трудится, молится пред Господом заступником не жалея себя, ну зачем ему всё это?

– Ага, прям рабыня на галере, – фыркнул Ибрагим, сидящий рядом с царём за столом, и Петр посмотрел на него, нахмурив пышные брови.

– Дай, договорит, потом уже обсуждать будем, – он опять перевёл взгляд на Медведева, с укором смотрящего на перебившего его арапа. – Продолжай, – Пётр кивнул, – зело складно речи ведёшь. Вдруг, мы чего нового услышим.

Историограф и философ Сильвестр Медведев был весьма искусен в ведении словесных баталий, особенно на почве теологии, и прекрасно владел демагогией и риторикой. Потому и послала его царевна одного. Кто, как не её учитель может как надо братца уболтать? А тут этот чёртов арап со своим грязным языком в беседу с царём лезет!

– Извини, государь, что не посмел речи сестры твоей переиначить и донёс их до тебя в точности. Не пойму я токмо, чему твой слуга радуется? И почему в беседу нашу он встревать решил? Али я с ним разговор вести должен, а не с тобой?

Царь начал краснеть. Его только что вот этот … на место поставил, одной своей фразой. Мол ты тут царь, али вошь безмолвная, что за тебя всякие псы, рядом сидючи тут, брехать будут?