Богданов позвонил только в полдесятого вечера.

– Здравствуй, моя дорогая Золушка.

Боже, как приятно быть его, пузырьки шампанского снова атаковали кровь. Только бабаханье на заднем фоне музыки не дало им разгуляться. Кажется, Игорь совсем не скучно проводит время в командировке.

– Даш, ты меня слышишь?! – повысил голос Игорь.

– Слышу, ваше сиятельство, децибелы музыки вашему командирскому голосу совсем не страшны.

– Партнеры потащили меня в какой-то дурацкий клуб, а тут слишком громко.

Сердце с болезненной ревностью сжалось в груди, ладошки противно вспотели. В голове снова паническая мысль: «Вдруг принц найдет там другую Золушку или принцессу, в ночных клубах наверняка полным-полно принцесс». А я даже под одной периной горошину не почувствую.

– У вас там, наверное, весело, – уныло пролепетала я.

Язык почему-то не слушался. Соберись, тряпка! Если Игорь способен так быстро увлечься другой Золушкой-принцессой, то зачем тебе сдался такой ветреный принц?

– Нет, ужасно скучно, – сексуально рокотал в трубку Богданов. – Ужасно соскучился по своей девочке.

Пузырьки шампанского в крови разом подпрыгнули вверх. Возликовала: значит, даже в окружении веселых, наверняка выпивающих партнеров, многочисленных, исходя из моего бурного воображения, золушек и принцесс Игорь помнит о своей скромной учительнице.

– Ты скоро приедешь? – с придыханием спрашивала я, потому что тоже очень сильно соскучилась по своему сиятельному принцу.

– Завтра еще на завод. Нужно проконтролировать строительство, боюсь, вернусь только в субботу утром. И снова заберу тебя из дюймовочкиной комнаты злого дракона Веры Ильиничны.

– Ваше сиятельство, грех называть весьма милую пожилую женщину драконом.

– Прости меня грешного. Но иногда мне хочется дать ей денег, чтобы она выставила тебя вон. Вдруг тогда бы ты согласилась ко мне переехать.

– Только попробуй, лось всемогущий.

– И тогда я увижу, как упрямая коза умеет бодаться, – веселился в трубке мобильного телефона Богданов.

– Бодаться и кусаться, – улыбалась я, – а еще превращаться в беснующуюся ведьму.

– Очень заманчиво звучит, – не отреагировал на мои угрозы Игорь. – Всегда мечтал полонить ведьму.

– А вообще, знаешь, хорошо, что ты приезжаешь только в субботу, поскольку в пятницу я собираюсь домой съездить.

– Куда домой? – моментально напрягся Богданов.

– В поселок Великомихайловский, где я родилась и жила почти до совершеннолетия.

– Зачем тебе это? – В сиятельном голосе явное раздражение. – Насколько я понял, тебя там не сильно-то и ждут. Злая мачеха, завистливая сестра и отец алкоголик.

Хотя слова Игоря были на сто процентов правдивы, сама совсем недавно так думала, внутри всколыхнулось возмущение, а может, обида за своих непутевых недостойных родственников. Это как с Родиной: сами мы можем сколько угодно критиковать и говорить, как у нас все плохо, но стоит кому-то из иностранцев сказать что-то унизительное про Россию, мы сразу вспоминаем, какая у нас великая страна.

– Ах, простите, ваше сиятельство, но не у всех отцы олигархи.

– Олигархи тоже бывают подлецами, – глухо сказал Игорь.

– Ты намекаешь, что мой папа подлец? – завелась еще сильнее я.

На каком основании Богданов, совершенно не зная моего отца, бросается такими обвинениями. Нет, папа, конечно, не всегда поступал красиво, но это из-за слабости, а не из-за подлости.

– Во-первых, я говорил об олигархах, ты сама мои слова решила приложить к своему отцу, причем наверняка не просто так, значит, у тебя есть основания думать о родителе плохо. А во-вторых, я решительно против того, чтобы ты ехала домой. – В мужском голосе появились твердые командные нотки директора по инновациям холдинга «Родные просторы».