– Спасибо, – натянуто улыбаюсь я. – Но насчет Гуляева… Я не уверена, что смогу его уговорить.

Амосов окидывает меня взглядом.

– Ничего, личико смазливое, фигура конечно щуплая. Тебе бы поесть нормально. Но ничего, если постараешься, то уговоришь, – он хмыкает. – К тому же, это в твоих интересах.

8. Глава 8 - Свидетель

Очевидно, что я молчу слишком долго, потому что Амосов, пожимает широченными плечами и бросив короткое:

– Как знаешь, – выходит из палаты.

Во мне борются слишком противоречивые чувства – гордость и выгода.

Но всë же последняя побеждает.

– Ладно, я согласна, – говорю я.

Но кажется Амосов не слышит, поэтому вскочив я выбегаю в коридор.

– Хорошо, я сделаю, что вы хотите, – практически выкрикиваю я и… резкий подъем играет со мной злую шутку.

У меня вновь темнеет в глазах, а голова предательски кружится.

Меня качает настолько сильно, что я резко подаюсь в сторону. И если бы не Амосов, вовремя поймавший меня за талию, то моя голова бы совершенно неблагополучно встретилась с полом.

– Ой, простите, – неловко улыбаюсь я, уже поймав равновесие. – Спасибо, Артëм…

– Не хотела отвлекать, вероятно, вы производите осмотр, – меня прерывает громкий шепот Инны, того ординатора, которая приходила делать ЭКГ Максиму вместе с Амосовым, – но, когда освободитесь, Артем Александрович, Олег Альбертович вас ждет!

Тогда она мне показалась очень милой девчонкой, даже сочувствующей, но сейчас она нас по очереди наградила таким прожигающим взглядом, что мне стало не по себе.

Чего это она? Или я уже успела чем-то еë рассердить?

Она по очереди наградила жутким прожигающим взглядом.

– Раз согласна, держи, – Амосов вкладывает мне в ладонь ключ.

Видимо от той секретной комнаты возле морга.

– И поешь. – Добавляет Артëм Александрович. – Я серьëзно, Марина. Ты вся зелëная.

– Да всë хорошо. Просто голова закружилась, – оправдываюсь я. – Да и вообще, подташнивает немного.

Амосов изгибает бровь берет мою руку, нащупывает на запястье пульс и начинает считать.

– Пульс повышен, сделай-ка тест на беременность.

При этих словах Инна сужает глаза, а я вся вспыхиваю:

– Что вы такое говорите? Я не могу быть беременной.

– Это почему же? – Хмыкает Амосов. – Или вы со своим парнем только за ручки держались?

Точно, я ж ему про какого-то парня рассказывала.

– Ну, вроде того, – неуверенно отвечаю я.

Не говорить же ему, что я и целовалась-то всего пару раз. И то, по инициативе одноклассников. Да и в восторге я не осталась. Отношения уж точно не моë.

– В общем, я точно не беременна.

– Тогда просто поешь или будешь в больнице лежать уже в качестве пациентки, – холодно бросает Амосов, а после подходит к ассистентке, беря еë чуть выше локтя. – Идем, что хотел Гуляев?

Я невольно вздрагиваю, услышав фамилию, но потом понимаю, что речь про заведующего больницей и становится спокойнее.

– Я не его секретарь! – Неожиданно резко отвечает Инна, высвобождая руку.

Ого, какая дерзкая. Мне б у нее поучиться.

Проводив этих двоих взглядом, я бегу в медсестринскую.

По быстрому запихав вещи обратно в чемоданы, спускаюсь в подвал.

Комната, да без света. Да с кучей всяких коробок.

Но там есть диван! И даже умывальник!

О, да жизнь вообще прекрасна.

Протерев диван от пыли влажной салфеткой, я заваливаюсь спать, прикрывшись пледиком.

А моей уставшей от стульев спине просто нереально приятно.

Настолько, что в сон я проваливаюсь практически сразу.

В этот раз меня уже будит будильник.

Нужно успеть сбегать в душ и почистить зубы, пока Татьяна Сергеевна не вернулась.

И первое, и второе мне удается. Но вот, пройти просто обратно вниз, уже не получается.