– Хочу вам напомнить о том, что я нахожусь на рабочем месте и ваши странные намеки для меня, неприемлемы.

– А если бы это было не на рабочем месте, тогда всë в порядке? – с картинной серьëзностью уточняет Гуляев и я невольно сжимаю кулаки.

Как же хочется его послать, но, конечно же, нельзя.

– Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду, – продолжаю играть в отстраненность. – Поэтому, уж простите, но я пойду.

Я дотрагиваюсь до ручки чемодана, но Гуляев хмурится.

– Вообще-то, я сказал, что теперь, ты моя личная медсестра. А если я что-то говорю, куколка, то это надо выполнять. Заруби это на своем хорошеньком вздернутом носике.

– Даже не сомневаюсь, – процеживаю сквозь зубы я.

Мне нельзя сейчас грубить пациенту. Тем более миллиардеру и сыну главного врача всей больницы.

Работа – последнее, что у меня сейчас осталось.

– Вот и умничка. А теперь, иди сюда. Тем более, у тебя такой красивый халатик. Так и хочется посмотреть на него поближе. – Ухмыляется Максим, но тут же морщится от боли и прикладывает руку к перебинтованной груди.

Даже немного бледнеет.

О, это определенно подарок свыше. Наконец-то проведенная операция и травмы дают о себе знать. А то, этот Гуляев какой-то слишком энергичный для того, которого “шили” несколько часов назад.

– Один момент.

Я беру сумки и тащу по направлению к двери.

– Куколка, ты куда это направилась? – Цокает языком Гуляев.

– Сами ведь сказали, что я ваша персональная медсестра. Значит, пора выполнять свою работу. После операции вас должен осмотреть врач, а кардиолог – снять кардиограмму сердца.

И не дожидаясь реакции, я выхожу в коридор.

Фух, наконец, сбежала от этого самовлюбленного маньяка.

“Когда я говорю – это надо выполнять”, ага, как же. Не я ли там бегу и спотыкаюсь потакать фантазиям Гуляева?

Спрятав сумки во второй сестринской, я поднимаюсь в кардиологию.

Но перед кабинетом кардиолога, замираю и делаю вдох, набираясь смелости.

Сегодня смена Артëма Амосова* и я его малость побаиваюсь.

Он конечно шикарный красавец, на него пускает слюни половина нашей больницы.

Но сам достаточно жесткий и надменный. А женщин, вообще кажется за людей не считает.

Но если уж выбирать с кем общаться, то лучше с этим холодным сухарем, чем с ехидно ухмыляющимся Гуляевым, который видимо способен любить только одного человека – себя.

– Артем Александрович, – я стучусь и вхожу.

– В коридоре подожди! Те! – огрызается на меня, но рядом с ним незнакомая мне девушка. Видимо, она первая очередь заняла на раздачу. Стою. Жду. Да что они там делают?

Надеюсь никого не убивают? Мне кардиолог нужен, иначе получу по полной, что оставила великого Гуляева без ЭКГ

– Проходите, – дверь наконец открывается и меня зовет в кабинет девушка.

– Вчера пациента после серьезного дтп привезли. Прооперировали. Пришел в себя. Олег Альбертович просил, чтоб вы ЭКГ сделали. Он в сто пятой лежит.

– Понял, – коротко кивает Амосов, а после бросает на меня резкий взгляд. – Наш легпром нашел на чем экономить? Кому-то шьет ультра короткие халаты? – Кивает на девушку рядом с ним, в коротком облегающем халатике. – А тебе вообще, медицинского костюма не досталось. Или ты у нас, подрабатываешь на пол ставки стриптещершей, судя по виду? Где юбка хотя бы?

Я густо краснею, опускаю взгляд и выдаю самый идиотский из возможных ответов.

– Простите. Я еë потеряла.

Амосов медленно изгибает бровь.

– Только еë, я надеюсь?

– Ну, да. Белье на месте, – горячо выпаливаю я и сразу же жалею, что не родилась немой. Девушка рядом хихикает, поджав губы.

Но Артем Александрович остается невозмутимым.