На тарелке сына к глазам и улыбке добавляю маленькие треугольнички из сыра – острые клыки вампира – и кладу по бокам сосиски, затем рисую два потёка «крови» кетчупом, а из зелени делаю волосы дыбом. Дочкину мордашку дополняют серьги из морковки. Детки обрадуются – получилось супер. На тарелке мужа получается хуже – один «глаз» порвался при перекладывании. Недолго думая, закрываю желток чёрным кругляшом хлеба, а веточки петрушки становятся «повязкой» через всё лицо, которое лежит на тарелке. Получился пират – Миша оценит. Накидываю из зелени «щетину» и вместо сигары выкладываю брусок огурца. Ну всё! Огонь! Мне нравится.

Довольная собой, иду будить деток.

– Жека-а-а!!! Пора вставать, завтрак готов, скоро в школу! – нежно треплю его по плечику и целую в щёчку.

– Любимый, вставай.

Михаил не реагирует, зато Рокси тут же поднимается на все четыре лапы, начинает поочерёдно вытягивать передние и задние конечности, кряхтит, как старая колымага, и в конце разминки трясёт ушами – всё, проснулась! Целую мужа в плечо, он мычит, вздыхает, но я знаю, что он скоро поднимется.

Самая проблема – Ксю.

– За-а-а-айка, вставай! – тихонечко мурлычу я.

Подхожу к малышке, кладу голову к ней на подушку, прижимаюсь носом к её носику и аккуратно трусь. Потом целую дочу и глажу головку. Моя кроха начинает хныкать и выпрашивать поспать ещё, но я уверяю, что на кухне ждёт самый крутой завтрак на свете. Любопытство берет верх. Она просится на ручки и обвивает мою шею своими лапками. Подхватываю тёплое тельце. Эта маленькая обезьянка виснет на мне, обхватив ножками мой торс. Я лишь слегка поддерживаю её под попу. Она словно пушинка! Ну, или это моя бицуха такая мощная.

Кое-как семейство собирается за столом. Все довольны моими шедеврами. Мужу нравится его пират. Обычно Михаил молчалив, угрюм и предельно сосредоточен, но сегодня он в том редком, но самом моём любимом настроении – когда может подурачиться вместе со мной. Вот и сейчас он восклицает на всю кухню: «Якорь мне в бухту! Это шо, мне?» Радуясь его реакции, я киваю головой. Он, не менее веселый, начинает расправляться завтраком. Ест и поёт: «Йо-хо-хо и бутылка рома!» Подчищает тарелку, встаёт, кланяется мне со словами: «Тысяча чертей, как вкусно! С меня сундук с пиастрами! Простите, мадам, но мне пора удалиться. Меня ждёт мой верный пёс». Вот клоун. Зато мой!

Жека с удовольствием дожевывает вампира, а доча ковыряет свою красотку, потом просит порезать сосиску. Я режу и, чтобы завтрак был съеден до конца, озвучиваю каждый кусочек:

– Я маленький сосисончик, хочу в животик к самой красивой девочке на свете. Я лечу-у-у-у, уи-и-и-и-и!

Накалываю кругляшок на вилку, и он «летит» прямо в ротик моей восторженной малышки. Она хлопает в ладоши. Женя цокает и закатывает глаза – типа ну что за детский сад! Тогда я насаживаю на вилку другой кругляшок и с еще большим воодушевлением объявляю:

– Посмотрите, какой маленький самолё-о-о-отик летит прямо в ангар!

Вижу легкий ужас в глазах сына. Тот соображает, к чему идет дело, и плотно сжимает губы – типа ни за что не разомкну. Игриво продолжаю, всё ближе подводя «самолёт» к «ангару»:

– Скорее, скорее, открывай ворота, иначе случится авария-а-а-а-а!

Сын пытается увернуться, но «самолётик» очень настырный и вот-вот упадёт к нему на рубашку. После недолгого сопротивления Жека сдается и всё-таки отворяет «ангар». Съедает сосисончик с таким видом, будто ему крысу в рот засунули. Ксюха заливается смехом и радуется, что самолётик не разбился. Пищит, что тоже хочет самолётик. Мы продолжаем игру, а сын быстро подчищает тарелку, всем видом давая понять: он взрослый и самостоятельный молодой человек и больше не участвует в этом «унижении». Муж целует меня в щеку, говорит, что было вкусно, и ведет на прогулку Рокси, которая уже извелась в ожидании.