– Проснулся, красавец? Ты очень симпатичен.

– Где я вообще?

– У меня в замке.

– А кто ты сама такая?

– Я графиня Витебская, или Вилери.

– Вилери?

– Да. А как твое имя?

– Милик.

– Милик?

– Да.

– Ты великолепен и красив очень.

Я всего то был в рубашке и джинсах. Встал, отошел подозрительно и быстро. Еще приставать начнет. Тут женщина подошла ко мне быстро и поцеловала. В губы. Можно подумать, что я изменил жене Крими? Вовсе нет! Тут она сразу выхватила ножик и едва было не вонзила мне в ключицу. Но я отпрыгнул. Сумасшедшая!

– Убийца! – Вскричал я. – Я не хотела.

Тут я схватил лежащую на тумбочке свою шпагу, произнес:

– Благодарю за помощь мне. Не бросила. Умирать очень не хочу! Если опять начнешь на меня покушаться – убью! Отпусти меня, для своего же блага!

– Никуда ты отсюда не пойдешь!

– Ах так? Дай тогда мне мои сапоги!

– Твоя одежда будет готова через час.

– Ну нет! Ждать я ничего не буду!

– Будешь!

– О Боже мой! Тогда дай мне воды!

Вилери ушла. Но, прежде чем налить мне воды в стакан, она туда что-то намешала. Когда я эту воду пил, то почувствовал незнакомый вкус. Показалось, будто нектар. Не знаю, что потом со мной случилось, но я стал вести себя так, как никогда до этого. Тем временем эта дурная княжна или графиня вернулась.

– Дивный напиток. – Спокойно произнес я.

– Правда?

– Да. Вам хорошо?

– Плохо.

– Я помешал. И конкретно. Мне лучше уйти отсюда. А вам нужен отдых. Я сейчас же покину замок.

– О нет! – Воскликнула Вилери, и в ее голосе я уловил подвох. – Напротив, оставайся, Милик, твое милое общество развлечет меня.

В каком смысле?!

«Надо быть начеку», – подумал я.

Хозяйка перешла на самый дружеский тон. На какой была способна, постаралась придать необычайное оживление разговору. Возбуждение, покинувшее ее на короткий миг, вновь вернулось к ней, она возжелала меня по-настоящему, глаза заблестели, щеки налились краской. Губы порозовели. Она улыбалась. А я почувствовал даже нечто вроде угрызений совести. Но придется наврать, ради того, чтобы спасти свою шкуру.

– Я дышу только вами, и вздыхаю только о вас одной! – Солгал я, потому что любил очень лишь своих родных, жену и детей. – Как увидел, так и возжелал!

– Так ты меня любишь, Милик? С первого взгляда влюбился?

Да. Она влюбилась в меня. Еще на той проклятой дороге, а теперь я это понял окончательно.

– Неужели мне надо говорить об этом, неужели вы не заметили этого сами?

– Да. Положим так.

– Меня вовсе не пугают трудности. Меня лишь ужасает то, что невозможно. – Вновь пришлось врать.

– Для настоящей любви нет ничего невозможного. – Так возразила мне Вилери.

Она уже полезла вовсю обниматься. Это очень плохо!

– Ничего, сударыня?

– Ничего.

«Черт! Со мной что-то произошло! С этим надо заканчивать. Пока ничего плохого или чего хуже не случилось! Зачем я попросил воды?! Уж не влюбилась ли, чего доброго, эта наивная дурочка, Вилери эта, и не собирается ли она надевать мне на руку кольцо обручальное?!» – Подумал я про себя и догадался, – в воду подмешано что-то вроде возбуждающих афродозиаков или чего подобного. Подмешала, чтобы добиться моей любви! От таких мыслей я сразу очнулся. Переборов себя. Став подумать, что мне делать теперь. Люблю то я Крими, больше никого! А девица Вилери коварна! Еще как коварна, и опасна!

– Да! Теперь мои шпага и жизнь принадлежат вам, вместе с моей любовью!

– Ты также влюблен, как и отважен, и прекрасен. – Она стала гладить мои темные волосы пальцами. Я смотрел достаточно строго на нее, не зная, чего и ожидать. – Вот какой же ты корыстолюбец!

И даже не сопротивлялась. Она сидела на диване, я – в кресле. И я воскликнул: