– Что же мы с ней теперь будем делать?

– Я позову в гости нашего профессора менталистики, магистра Паулюса. Во-первых, он посмотрит, что можно сделать с потерей памяти и можно ли что-то восстановить. Во-вторых, может подсказать Лави какие-то начальные техники и упражнения для работы с ее даром.

– А… где я жить буду? – смущенно спросила я.

Чета Громовержцев уставилась на меня одинаково удивленно.

– В смысле – где? – удивилась Люба, – Тебе что, у нас не понравилось?

– Понравилось, но… неудобно как-то, – смутилась я окончательно.

– Неудобно штаны через голову надевать и на потолке спать! – резко ответила Люба. – У нас в доме достаточно места.

– Но вы же кормите, одеваете меня.

– Ну если хочешь за это отплатить, будешь помогать мне по дому, – предложила Люба и я с радостью согласилась.

Первое, что мне поручили – это помыть Милашку.

– Она, конечно, как-то плещется в озере, – пояснила Люба, – но таким образом как следует она не помоется. Необходимо как следует промыть ее чешуйки щеткой с мыльным раствором. Она не очень любит эту процедуру, но в этом плане с ней надо быть построже. Как с любым подростком.

Я посмотрела на подростка, ростом с небольшой дом, который с удовольствием загорал на солнышке во дворе, пока по ней с радостным мяуканьем носились котята соседского кота Мурзика. Как мне объяснила Милашка, это ее кузены и кузины. То есть внуки Нави и Муси.

Люба показала мне, где на заднем дворе находится большой бассейн, в котором мне предстояло мыть Милашку и где можно взять щетку на палке, а также ведра и мыльный раствор.

– Милашка! – окликнула дракошу Люба, – Я поручила Лави помыть тебя!

Дракоша недовольно фыркнула:

– Я чистая, я в озере купалась!

– Поэтому у тебя на гребне водоросли застряли?

– Ну ба-а-а-а… протянула жалобно Милашка.

– Никаких возражений, – строго объявила Люба, – Вперед к бассейну и мыться! А то пожалуюсь Лютику!

Почему-то эта угроза подействовала на дракошу и та уныло поплелась к бассейну.

Мыться я не любила. Нет, я с удовольствием плескалась и плавала в озере, но вот это все мытье с тесном бассейне с мыльным раствором и щетками мне очень не нравилось. Поэтому обычно я старалась всеми силами избежать этой неприятной процедуры.

Дедушка Навь вообще предлагал вылизываться. Он очень даже понимал мою нелюбовь к мытью. Но и вылизываться у меня не получалось. А бабушка Люба все время ругалась, что я опять чумазая с охоты прилетела и говорила, что это негиги… негенично… А, негигиенично. Бабушка Люба вообще часто использовала всякие непонятные и сложные слова.

Но как бы я ни не любила мытье, с бабушкой Любой не поспоришь. А особенно, если она грозилась пожаловаться дедушке Лютику. Он не ругался, он просто смотрел так строго-строго и говорил со мной таким холодным и серьезным тоном, что мне становилось очень стыдно и я становилась сразу еще краснее, чем была. В-общем, я бы предпочла, чтобы дедушку Лютика не ставили в известность о моем непослушании.

Я обреченно добрела до бассейна и плюхнулась в него с самым несчастным видом, обливая все вокруг. Всплесками воды задело и Лави. Девушка, мокрая с головы до ног, фыркнула возмущенно, но взяла щетку на длинной ручке, окунула ее в мыльный раствор в ведре и начала тереть им мою спину.

Я лежала, отвернувшись и покорившись обстоятельствам. Лави вдруг подошла к моей морде и посмотрела мне в глаза.

– Ну чего ты так расстраиваешься? – спросила она. – Я не нравлюсь тебе?

Хм… я и не думала, что это можно так воспринять.

– Нравишься, – честно ответила я, – просто терпеть не могу мыться.

– Но почему? Это же так приятно – быть чистой. Сразу чувствуешь себя возродившейся. Твои чешуйки начинают блестеть на солнце, делая тебя еще прекрасней.