Но что такого смешного в моём вопросе? Всё дело в том, что ни бабушка, ни другие женщины в той комнате не считали брак главным событием в своей эмоциональной биографии, каким бы считала его я. В современном индустриальном западном обществе, откуда я родом, человек, которого вы выбираете себе в супруги, является, пожалуй, наиболее ярким отражением вашей личности. Спросите любую типичную современную западную женщину, как она познакомилась с мужем, когда и почему в него влюбилась, и можете быть уверены – вас ждёт полный, детальный и глубоко прочувствованный рассказ, не просто тщательно выстроенный в соответствии с её опытом, но и проанализированный на предмет ключей к собственной индивидуальности.

И вот тут рискну заявить: женщины-хмонги так не делают. По крайней мере, те хмонги, которых я знаю. Поэтому сомнений быть не может: и хмонги влюбляются. Но, возможно, они просто не верят, что вся эта романтика имеет какое-либо отношение к причинам, по которым следует вступать в брак. Вероятно, они просто думают, что эти два понятия (любовь и брак) не должны непременно пересекаться – ни в начале отношений, ни вообще. Может, им кажется, что брак – это что-то совсем другое?

В конце вечера в доме Май моя теория вполне отчетливо подтвердилась. Это произошло, когда я задала бабуле-хмонг последний вопрос, который тоже показался ей странным и непонятным:

– Ваш муж – хороший муж?

Бабуле пришлось попросить внучку повторить вопрос несколько раз, чтобы убедиться, что она расслышала верно: хороший ли у неё муж? После чего она в недоумении взглянула на меня, как будто её спросили: вот эти камни, из которых состоят горы, где вы живёте, – это хорошие камни?

Она не смогла придумать лучшего ответа, чем такой: муж у неё ни хороший, ни плохой. Он просто муж, и всё. Такой, как все мужья. Когда она говорила о нём, казалось, слово «муж» для неё означает профессию или даже биологический вид, а не отдельного сильно обожаемого или ненавистного ей человека. Роль «мужа» была довольно простой и включала ряд обязательств, которые её мужчина, видимо, выполнял удовлетворительно на протяжении всей совместной жизни. У других женщин – то же самое, добавила она, – разве что совсем не повезло и достался настоящий пень. Бабуля дошла до того, что заявила: неважно, по сути, за кого выходить замуж. За редкими исключениями все мужчины более-менее одинаковые.

– Что вы имеете в виду? – спросила я.

– Все мужчины и женщины более-менее похожи друг на друга, как правило, – разъяснила бабуля. – Это все знают.

Другие женщины-хмонги согласно кивнули.

Как и у большинства традиционных общин, семейную догму хмонгов можно выразить не словами "Ты – вот что имеет значение", а фразой "Твоя роль важна". В той деревне все знали, что в жизни есть обязанности; некоторые обязанности выполняют мужчины, другие – женщины, и все должны стараться изо всех сил. Если ты хорошо выполняешь свою роль, то можешь спокойно спать ночью, зная, что ты хороший муж или хорошая жена, – и не надо ждать большего от жизни или отношений.

Встреча с женщинами-хмонгами в тот день во Вьетнаме напомнила мне старую поговорку: "Если есть ожидания, будут и разочарования". Моей знакомой бабуле-хмонг никогда не внушали, что задача её мужа – сделать её бесконечно счастливой. Более того, ей не внушали, что её задача на этой земле – стать бесконечно счастливой. Она никогда не питала таких ожиданий, и потому в браке её не постигло разочарование. Её брак выполнил свою роль, необходимую социальную задачу: он был тем, чем и должен был быть, и её это устраивало.