А вечером началось совсем уж интересное. Заноза было спать собралась – не вышло. Присылают за ней из дворца. «Извольте, – говорят, – проследовать к королевскому портному». Заноза сперва растерялась: «Это ещё зачем?» Оказалось, Витас приказал ей в дорогу платьев пошить. Вот умора! Заноза-то платьев с тех пор не носила, как мачеха её на улицу выгнала. Попыталась это портному растолковать, а тот и слушать не желает: «Приказ его Величества. Извольте стоять и не дёргаться». И булавкой ткнул больно так. Ясное дело – из вредности.

Заноза смирилась. «Можно хоть без кружев платья-то?» – спрашивает. Портной морду скривил, оглядел её с ног до головы, снова скривился. «Без кружев, – отвечает, – только за свиньями ходить. Или коров пасти. Это как вам будет угодно».

Вот же козявка негодная! Занозе бы, может, коров и сподручнее, а разве с Витасом поспоришь?! Вздохнула: «Давайте с кружевами, медведь вас раздери! Только уж поменьше кружев-то, а то срам один».

– Как ты мог, Кот?! Как ты это допустил?! Почему? Слышишь ты меня? Слышишь, я спрашиваю?!

Кот, разумеется, слышал. Как тут не услышать, если госпожа Данория орёт, будто оглашенная, вот уж добрых два часа?! Поначалу он пытался не подавать виду, что расстроен. Тёр мордочку, закатывал глаза. Всё как обычно. Потом вспылил:

– Я тут ни при чём, если угодно знать! Я с мэтром Казлаем был.

Думал, мэтр Казлай заступится, но тот только вздохнул:

– Прости, Вилма. И ты, Никлас… Я должен…

Мэтр Кариг только рукой махнул:

– Селена всегда делает то, что считает нужным. Мне ли не знать?

Вот уж точно. С этой девчонкой одни проблемы. Кто в прошлый раз втянул Зебу в неприятную историю с сывороткой? Кто нашёл полумёртвогоТумаева сына? Кто пытался накормить Кота курицей? «Кис-кис-кис. Ты домашний или дикий?» Тьфу. Вспоминать противно. Ну, да ладно. С Котом им, положим, повезло. А что теперь?

«Я ни капли не огорчён, – сказал себе Кот. – Просто ни капельки»

Не помогло. Ибо обстановка успокоению не способствовала.

Вот уже несколько дней (Кот и сам не знал наверняка, сколько именно) они с мэтром Казлаем спали урывками и почти ничего не ели. Сначала искали потерявшегося мидава. Потом – и мидава, и девчонку. Потом поняли, что дело плохо и отправили срочное письмо в Лаков.

От всей этой беготни и нервотрёпки у мэтра Казлая разыгралась язва. Кот пытался хоть чем-то его накормить, но без толку. Казлай – редкостный упрямец. Положа руку (то есть, конечно, лапу) на сердце, если сравнивать его с Селеной Кариг, то в смысле упрямства он даст девчонке сто очков форы. Если не двести. А то и все пятьсот.

Мэтр Кариг и госпожа Данория (Кот решил, что будет именовать Вилму только так и не иначе) примчались раньше, чем ожидалось, и поиски возобновились.

Отряд неоднократно добирался до деревни, прочёсывал лес, обходил большой водопад и окрестности. Мужчины спускались к реке и зачем-то тыкали палками в воду. Кот пытался объяснить, что течение здесь слишком бурное, и, если кто-то утонул, его тело вряд ли обнаружится так близко, но на людей его аргументы не действовали. Похоже, они все начали потихоньку сходить с ума.

Кот от нечего делать походил по берегу, понюхал. Мидавом не пахло, зато пахло мышью, которая обнаружилась тут же, под корягой. Кот хотел было её поймать. Просто так, для успокоения расшалившихся нервов. Прыгнул, но промахнулся. Обидно!

Когда стало очевидно, что на берегу никого нет, мэтр Казлай предложил продвигаться вниз по тропе. Он решил, что мидав и девчонка могли уйти за деревню. Кот хотел было возразить, что уходили они не вместе, а потому, и искать их нужно по отдельности, но, вспомнив, что его всё равно никто не слушает, смолчал.