А что замуж ей не выходить, так это даже и хорошо. Эти-то кавалеры вмиг разбегутся, как узнают, что приданого за ней – кот наплакал. Да, и шут с ними! Заноза привыкла жить одна, сама себе хозяйка, и отчёта никому давать не собиралась. Ещё чего недоставало!

Взять хоть того купчика. Вышла бы она за него, к примеру, так что же? Пришёл бы он домой и хрясь кулаком по столу: «Жена, подавай обед, да поживее»! И ведь ухватом не отходишь – муж, всё-таки. Нет уж, лучше она как-нибудь сама, со своим разумением. А ухажёры эти пусть себе другую поищут, побогаче да подурнее.

В королевской гвардии, кроме Занозы, служила только одна девица – Риша по прозвищу Безголосая. Это её за то так называли, что была немая с рождения. Гараш говорит, прежде она жила в доме ведьминой племянницы. А дядька её – король нищих. Под землёй правит. В эти басни Заноза не очень-то верила, а спросить саму Ришу никак не могла. Дружбы между ними не сложилось – Заноза Ришиного языка не понимала, а та и не настаивала. Вот Гараш – тот всё разбирал. При надобности мог быть между ними переводчиком, да надобность выпадала нечасто.

Заноза в их дела не лезла. Сидят себе, руками машут, невесть о чём болтают. Ну и ладно. Тут, как говорится, третий лишний.

В общем, когда король вызвал к себе всех троих, Заноза даже чуток удивилась. С чего бы это, спрашивается? Оказалось неспроста. Витас он вообще себе на уме, ничего просто так не делает. Ну, да оно и понятно – король как-никак, не смотри, что малолетний. Короли они сызмальства хитрости всяческие постигают.

Вот, стало быть, Витас на гвардейцев снизу вверх поглядел (росточку он был невеликого), щёки раздул и говорит:

– Есть у меня для вас задание.

И смотрит хитро так, точно испытывает. Все, понятно, молчат. Тогда король хмыкнул, руки на груди сложил:

– В Тарии вторую луну чудные дела творятся.

Гараш нахмурился, ноздри раздул – волнуется, значит. А король – опять о своём:

– Мне донесли, что мидавы во главе с паргалионом Зегдой заблокировались на острове, в башне, где раньше содержались заключённые.

Гараш и отвечает:

– Это башня Мертвеца на острове Ройа.

– Далеко ли от него до берега?

– Около трёх тарелов.

У короля глаза изумрудами загорелись:

– Отчего же не выкурят их оттуда, как думаешь?

– Остров неприступен для кораблей. Башни хорошо защищены. Они служили тюрьмой больше трёхсот лет.

– Говорят, Зегда приказал выпустить всех заключённых…

Гараш плечами пожал. Дескать, говорят и пусть их. А король руками махнул. Это, вроде как, подойдите поближе:

– По моим данным на острове сейчас не меньше семисот мидавов. То есть добрая треть всей тарийской армии. Если нам удастся освободить их и переманить на свою сторону…

Сказал и улыбнулся, а пояснять ничего не стал. Только Гараш и без того понял:

– Если мидавы будут у нас, можно готовиться к сухопутному сражению.

– Точно, – король явно был довольнёхонек. – Схватываешь на лету. Только тут есть одна загвоздка. Маршал Нордиг отказывается посылать помощь. Хочет сначала убедиться, что мидавов там действительно много. Если вступим в битву с Шамшаном, то понесём серьёзные потери, а ведь может оказаться, что овчинка выделки не стоит. В целом, я с ним согласен, но методы у маршала не те. Будем тянуть время – мидавы могут выбраться сами. И что тогда?

– Тогда они явятся сюда и будут просить защиты у миравийской короны.

– Я в этом не уверен. Они могут отправиться в Стребию, в Ливарию, да куда угодно! Этого нельзя допустить!

Когда король сердился, лоб у него становился красным, а на висках жилки вздувались. Вот и сейчас зашипел Витас, запунцовел. Сразу видать: до смерти ему охота прибрать под крылышко мидавов.