Мы повернулись и посмотрели на серый гранитный фасад особняка, весь увитый диким виноградом. Слева находился красивый зимний сад в стеклянной оранжерее, по-видимому, пристроенной позднее, а в центре двустворчатая дверь вела с террасы в большой зал.

– На протяжении многих лет дом постоянно ремонтировали и перестраивали. – Престон ненадолго остановился и наклонился ко мне так, что меня окутал его приятный аромат. – Ходят слухи, что сэр Уинстон Уинтерли, после того как получил дом в свое распоряжение, построил для себя несколько потайных ходов, чтобы незаметно впускать свою любовницу.

Я нахмурилась.

– Только что мы говорили о его возлюбленной. Их что, было несколько?

Престон кивнул и забавным движением обвел свой рот.

– Он перестроил дом для одной из своих любовниц, а затем использовал его для других.

– Что ж, истинный джентльмен. Только не особо приятный.

– Потому что у него в принципе была любовница или потому, что он сменил одну на другую?

– И то, и другое. С приличиями, похоже, у этого человека было не очень. – Ветер стал более холодным, и я, зябко поежившись, обхватила себя руками.

– Постой, ты замерзла? – спросил Престон, и в следующее мгновение снял свою толстовку, чтобы отдать ее мне.

– Не надо, – быстро пробормотала я.

– Все в порядке, – сказал он, протягивая мне свое темно-синее худи.

– Нет, и правда не стоит.

– Ни в коем случае не позволю тебе замерзнуть. Так что давай надевай! – потребовал он.

– Хорошо, – сказала я, кутаясь в мягкую толстовку, которая невероятно приятно пахла Престоном. – Тебе и правда не холодно?

Престон, в одной только белой футболке, покачал головой.

– Настоящие мужчины не мерзнут. А теперь вернемся к моей экскурсии, ведь я выучил текст наизусть, чтобы произвести впечатление.

Я рассмеялась и махнула рукой, чтобы он продолжал.

– Итак, наш сэр Уинтерли, несмотря на свое пристрастие к женщинам, был очень уважаемым членом общины, так как финансировал строительство близлежащей приходской церкви в Дарктрю.

– Чтобы тем самым искупить свои грехи?

Престон с нетерпением поднял брови, словно предстоящее было его любимой частью истории.

– Говорят, он сделал это потому, что в Грин-Манор произошло убийство.

– Здесь убили человека? – спросила я, уставившись на серый особняк.

Престон наклонился ближе ко мне.

– Точнее, даже двух.

Я слегка наклонила голову.

– Ты же морочишь мне голову.

Он усмехнулся.

– Нет, ходят слухи, что любовница сэра Уинтерли и деревенский священник убили друг друга. Почему, точно никто не знает. Наверное, это секрет, который сэр Уинтерли унес с собой в могилу.

Я фыркнула.

– И деревенская община, вероятно, была не особо заинтересована в расследовании убийств после того, как началось строительство церкви.

– И не говори, – ответил Престон. – Но это еще не все. Много лет спустя в ночи в Грин-Манор появилась бледная женщина, одетая в зеленое. Ее видели, когда она проходила сквозь стены на верхнем этаже и отчаянно рыдала.

– И от чего же она так отчаянно рыдала? От того, что вся эта история выдумана? – я покачала головой. – Это просто какие-то страшные сказки. – Но тут я вдруг остановилась. – Сегодня, когда я смотрела в окно, мне действительно на мгновение показалось, что я вижу кого-то в зеленом плаще.

Престон театрально закатил глаза:

– О-о-о, все уже начинается.

Я игриво ткнула его в плечо.

– Тебе это доставляет удовольствие, не так ли?

– Немного, – признался он. – Неужели ты все еще уверена, что хочешь остаться здесь, с нами?

– Я не особо верю во всякие истории о призраках. Или это неуклюжая попытка избавиться от меня с первого же дня?

Престон нахмурился.