За аппарат ничего не скажу. Сразу было видно, что за ним ухаживали лучше, чем за этим костюмом, да что я снова о нем, будь он неладен!

Аппарат, весь такой блестящий, лакированный, какой – то там знаменитой бельгийской или немецкой фирмы, на треноге, вот. Я так думаю, что отец его, да и сам Изя потом, с него пылинки сдували.

Да он и сейчас, в отличном состоянии. Стоит в городском музеи, рядом с фотографиями Изя.

Да, да, не забудь заглянуть в наш музей, там половина истории нашего города на фотографиях Изя.

2.

Так вот, появился он у нас в тридцать втором, ах да, я уже это сказал!

Такой вот весь худой и в этом костюме. Он быстро снял себе угол, тут недалеко от площади и уже на второй день появился на площади со своим чудесным аппаратом.

Не скажу, что появление Изя произвело на жителей города огромное впечатление. Увы, даже наоборот. Все с недоумением и даже как – то сердито, обходили его высокую худощавую фигуру и аппарат. И только детвора весело приняла его, как новое явление своей жизни. Они дружно окружили его, изумляясь ширине его штанин и, конечно же, каждый из них хотел прикоснуться к этому странному блестящему ящику на ножках, и бедняга Изя не знал, как избавиться от них. Он заискивающе смотрел в глаза прохожих, но они важно проходили мимо, словно никогда не знали, что такое фотография и не видели живого фотографа вообще.

Так прошло два дня. Изя уже совсем отчаялся, когда, наконец, появился первый клиент в его жизни.

Был уже конец рабочего дня и люди возвращались с работы домой, как вдруг из толпы прохожих отошел человек и направился прямо к Изя, окруженного шумной толпой детей.

Немного в годах, начинающий седеть мужчина, в белом костюме и широкополой шляпе на голове показался Изя каким – нибудь бухгалтером, но на самом деле это был известный в городе мастер – парикмахер Лиманский Мирон Степанович.

Этот степенный и уважающий себя человек, взглянул на Изя, потом на его аппарат и произнес волшебные и долгожданные слова:

– Ну что, молодой человек, будем сниматься?

Да, да, он так и сказал: «Будем сниматься»!

Изя растолкал мальчишек и едва сам не уронил аппарат. Он поставил стул перед Мирон Степановичем и как можно вежливее сказал:

– Конечно, прошу вас, садитесь!

Лиманский оглянулся вокруг, убедился, что на него с интересом смотрят прохожие, и со знанием дела опустился на стул, широко расставив ноги, и оперся руками на свою элегантную тросточку.

Изя, слегка поправил воротник рубашки Мирон Степановича и засуетился у аппарата. Он несколько раз появлялся и исчезал за аппаратом и, наконец, сказал:

– Внимание, снимаю! – и щелкнул заветной кнопочкой на вытянутой руке.

Вот так случилось первое фото нашего дорогого Изя.

Нет, это не было фото Мирон Степановича на фоне городской площади. Это было его фото на фоне доброй половины городской детворы, отчего Лиманский казался на нем директором местной гимназии со своими учениками или скорее миссионером в окружение нечесаных и немытых бразильских детей.

Изя, от волнения забыл убрать детвору за спиной Мирон Степановича. Но тот был так доволен снимком, что держал его у себя на работе на зеркале и еще многие годы, подросшие из этого фото парни, с любопытством разглядывали себя на фото за спиной, еще оказывается не совсем старого тогда мастера Лиманского.

3.

Прошло еще два дня. Однако никто больше фотографироваться не хотел. И Изя уже подумывал, не переехать ли ему в другой город. Но, наконец, наступило воскресенье, и площадь заполнили толпы людей, веселых и нарядных. И не надо думать, что все они побежали к Изя фотографироваться, увы, нет. Они даже детей своих забрали от Изя, словно в его блестящем ящике была бомба. Но была среди них первая красавица города Оксана Приходько, ну да, она еще у нас потом директором школы работала. А тогда была она красивая и оттого капризная девица и в этот день она легко нашла повод для своего очередного каприза. Оксана заявила кавалеру, что она хочет сфотографироваться, и тот, благо денег у него в кармане хватало, с облегчением согласился исполнить это желание. Впрочем, «исполнил желание» наш Изя, но с таким мастерством, которое потом всегда отличало его фотографии. И все. Больше капризных красавиц в этот день не нашлось. Но на другой день Изя притащил на площадь с человеческий рост афишу, похожую на двойные, раздвижные лестницы. И на этой афише он приклеил всего две свои фотографии, которые он сделал в этом городе. Эффект превзошел все ожидания! Нашлась целая рота капризных девиц, которые потребовали от своих кавалеров, чтобы их фотографии также красовались в центре города. Бедные кавалеры даже доплачивали Изя, чтобы тот приклеил фотографии их зазноб на афишу. Дела Изя сразу пошли на поправку. Ну а первое семейное фото, также украсившее афишу, вызвало настоящий бум среди жителей города. И если вы видели нарядно одетую семью, идущую по улицам города в направлении площади, можно было не сомневаться, они шли к Изя, они шли фотографироваться. Стало модным фотографироваться с приезжими гостями. Их напряженные с выпученными от напряжения глазами лица легко выделялись на фото среди поднаторевших позировать местных жителей.