– Так надо, потерпи… – осторожно касаюсь губ девушки.

И ожидая встретить сопротивление, проваливаюсь в тепло. Мы долго целуемся. Я закрываю глаза и представляю, что держу в объятиях Тину…

Бродим по парку, держимся за руки. Глупость, конечно. Оба в перчатках, это не сделает нас ближе. Но мне так спокойнее. Сейчас ответственный момент – подходим к новой двери.

– Можешь мне кое-что пообещать?

Не смотрю на Веру, но знаю, что она внимательно слушает.

– Вернись сегодня домой. А календарь у меня повесишь. Будет повод приходить в гости.

Вера резко высвобождается, вырывается вперёд, возвращается, подходит вплотную. Я невольно улыбаюсь. В ней роста метр с кепкой, а окажись в руках самурайский меч, точно не поздоровилось бы!

– Только в обмен на твоё обещание! Первым же рейсом ты летишь в Питер!

– Нет, Вера, так не пойдёт…

– Испугался? Для хлюпиков сделаю одолжение – затолкаю бесчувственное тело в самолёт.

Чёрт, никогда ещё дорога в междверье не была такой тяжёлой!

– Ладно, по рукам! – Стараюсь, чтобы голос звучал бодро. – Проведу тебя домой…

Девушка отдаёт мне календарь с голыми мужиками, чмокает в щёку и направляется к подъезду. А я достаю мобильник, набираю подсмотренный на телефоне Веры номер, подписанный «старый козёл». Сомнений, кто это может быть, нет никаких.

– Здравствуйте! – В ответ скомканное приветствие. – Я целый день общался с вашей дочерью – не потому что хотел переспать с красоткой, просто не мог позволить замечательной девушке испортить себе жизнь. Сегодня Вера едва не утопилась. Пожалуйста, не обижайте её. Она вас любит и верит, что вы её тоже. Да, и если что – с Александром покончено. Не в прямом смысле, конечно. Но к Вере он больше не подойдёт.

Слушаю тяжёлое дыхание и бесконечно долгое молчание.

– Спасибо…

Голос отца дрожит, и я знаю, что сейчас в его голове что-то меняется. Слышу мелодичную трель дверного звонка, – успел до прихода Веры! – нажимаю отбой.

Мы стоим на пороге, путь почти закончен. Остаётся лишь открыть новую дверь.

Я делаю последний звонок на сегодня – в аэропорт, бронирую билет. Вылет через три дня.

***

В зале аэропорта обычная суета. Сижу на пластиковом стуле, нервничаю, жду Веру. Регистрация уже началась, у меня слишком мало времени.

А в голове вереницей мысли. Ведь я не сумею и шага ступить за стойку регистрации. Но если всё-таки доберусь до Тины, изменит ли это что-либо? Она хотела видеть во мне героя, а я псих, который бродит между невидимыми дверьми и боится сесть в самолёт. Ведь Тина сейчас с тем, кого выбрала сама, и с кем, наверное, счастлива.

Но имею ли я право отступить? Нет! Пока Вера на пороге, я не принадлежу себе. Всё было бы гораздо проще, если бы судьба девушки не зависела от моей личной жизни…

Вера врывается в зал ожидания, как на пожар, на ходу разматывает шарф, горят от мороза щёки. Подбежав, становится на цыпочки, целует.

– Чего хмуришься, Нео? Ты к своей женщине летишь!

Но у самой в глазах плещется беспокойство.

– Как дома?

– Родаки оттаяли. Не знаю, что приключилось. Отец прощения вчера просил…

Девушка говорит резковато, но видно, что еле сдерживает слёзы. На миг все мои проблемы исчезают. Я счастлив. Это лучший момент скитаний в междверье – видеть, как отчаяние уходит из жизни людей.

Очереди на регистрацию уже нет. Дрожащими руками вынимаю из кармана билет, паспорт. На ватных ногах подхожу к стойке. Ставлю рюкзак на ленту. Сейчас всё закончится, и я потеряю сознание. А порог до сих пор не пройден. Вера, Вера, что же с тобой будет?

Вежливое лицо парня на регистрации уже расплывается, в ушах шумит, ещё немного и… Стискиваю зубы. Не дождётесь! Оглядываюсь, вижу насмешливую улыбку девушки. Мир снова приобретает чёткость и ясность. Не верится, но я всё ещё в сознании и чувствую себя прекрасно! Прохожу в накопитель, последний раз смотрю на Веру. Она машет мне на прощание, разворачивается, уходит.