Из содержания Венской конвенции о консульских сношениях 1963 г. и двусторонних консульских конвенций усматривается возможность представления интересов иностранных граждан консулом в суде без выдачи ему на то доверенности. Так, например, если проанализировать ст. 9 Консульской конвенции между Российской Федерацией и Йеменской Республикой, в которой среди консульских функций называется функция защищать в государстве пребывания права и интересы граждан представляемого государства, его юридических лиц, а также права и интересы представляемого государства в целом, то можно прокомментировать ее двояко:

1) консулу принадлежит право представлять интересы граждан своего государства, используя все, включая исключительные, полномочия;

2) консул может представлять интересы, распоряжаясь только общими полномочиями, если у него нет доверенности.

И. В. Федоров, оценивая данное положение, полагает, что к объему полномочий консулов следует относить все полномочия, в том числе исключительные. Обосновывая свою точку зрения, автор указывает на то, что консульская защита должна быть эффективной, т. е. использовать все установленные, в том числе процессуальным законодательством государства пребывания, возможности. Отрицание права реализации всех полномочий в ряде случаев приводит к лишению лица консульской защиты как таковой. [39]

Вряд ли можно согласиться с вышеприведенной цитатой автора. Во-первых, это прямо противоречит ГПК РФ, в котором содержится исчерпывающий перечень специальных полномочий, на право совершения любого из которых должно быть указано в доверенности, а, во-вторых, это также никак не согласуется с нормами, содержащимися в международных актах.

В гражданском праве вопрос совершения представителем действий без воли представляемого решается следующим образом: деятельность без полномочий или с превышением их пределов может иметь серьезные юридические последствия для лица, выступавшего в качестве представителя.[40]

В соответствии с ч. 1 ст. 183 ГК РФ при отсутствии полномочий действовать от имени других лиц или при превышении таких полномочий сделка считается заключенной от имени и в интересах совершившего ее лица, если только другое лицо (представляемый) впоследствии не одобрит данную сделку.

Таким образом, поддерживая нормативно закрепленное положение в ГК РФ, следует вывести следующее процессуальное правило: при представлении интересов юридических и физических лиц своего государства в суде консулом без доверенности на право совершения любых из специальных полномочий и при их совершении они должны считаться несостоявшимися и не порождающими никаких процессуально-правовых последствий для представляемого.

Согласно позиции Г. Л. Осокиной, «процессуальные действия, совершенные за пределами предоставленных судебному представителю полномочий, не имеют юридической силы, т. е. не создают для представляемого правовых последствий».[41] И далее она замечает, что в случае совершения специальных полномочий без доверенности по недосмотру суда вынесенные судом акты (решения, определения) подлежат пересмотру в установленном законом порядке с учетом правила ст. 54 ГПК, в соответствии с которой действия представителя в таких случаях не создают юридических последствий для доверителя. [42]

Комментируя точку зрения автора, нельзя не отметить, что указанная статья содержит лишь перечень специальных полномочий без указания процессуально-правовых последствий за неправильное их оформление, хотя в целом с высказанным мнением следует согласиться.

В целях совершенствования законодательства необходимо внести следующее предложение: дополнить ст. 54 ГПК ч. 2-й, которую изложить в следующей редакции: «При отсутствии указания в доверенности на специальные полномочия, которыми представляемый по желанию наделяет представителя и при их совершении последним, вынесенные судом постановления не должны создавать юридических последствий для доверителя в случае, если он самостоятельно заявит об этом путем обжалования соответствующего постановления суда».