– О-о-о… нет, – Алеся деланно хохотнула, – он мужчина искушённый. Зачем ему такая простушка. Я сказала, что ты не уродина, но это не одно и тоже, что ты красавица. Мужчина любит глазами, и не только мордашку, он любит смотреть на движения, язык тела… а ты… Ты своим телом разговариваешь, как деревенщина, – и девушка стала пародировать Агатино смущение и зажимы в общении.

– Забей, – Вика поддержала Агату за запястье.

– Мне всё равно, – улыбнулась та в ответ. – Ты сделала приглашения? Я ещё успею их распечатать в городе.

Она схватила флешку и побежала на улицу к своему велосипеду. Оргкомитет фестиваля находился в здании старой библиотеки. её отремонтировали под административный офис. С центрального входа располагались все службы сельсовета, а помещения с чёрного входа сдавались за символическую аренду местным фермерам, чтобы было удобнее решать различные управленческие и учётные вопросы. Там в небольшой кладовке стоял компьютер и столы. Стоило девушке выскочить из двери и пробежать пару шагов по траве к велосипеду, как её с заливистым лаем повалил на землю пес.

– Ай, а-ха-ха, перестань, Клык, – Агата лежала на спине и радостно закрывала лицо руками.

Огромная лохматая псина, которую было не то, что ночью страшно встретить, но и днём – если увидел, то лучше перейти на другую сторону, а ещё лучше, другую улицу. Но Агата хорошо знала собаку, это был дружок её Шрека, сейчас он пытался облизать её лицо, лапами отгребая руки девушки.

– Перестань, ну ладно тебе. Я тоже рада, давно не виделись….

И собаку окликнули:

– Клык, ко мне, – спокойный низкий голос с хрипотцой.

Девушка перестала улыбаться. Действительно, если пёс тут, значит и хозяин. Клык навострил уши и помедлил выполнять команду. Послышались шаги, тогда пёс виновато отошёл. Она зажмурила глаза и не шевелилась. Через мгновение её аккуратно подняли, и Агата вдохнула запах рядом стоящего. Он вытащил из её волос мусор. В душе непонимание и неверие скрестило мечи с силой чувств к нему. Надо проглотить воздух, который просто не помещается внутри. Она не отважилась посмотреть ему в лицо и снова зажмурилась.

Мужчина с собакой ушли. Агата не хотела жалости к себе, и так сильно держалась, что от звука его шагов и закрывающейся двери – рассыпалась. По коже тёплой руки забарабанил летний дождь, она пошла пешком.

Забавно, что Вика после того, как они заканчивали свою работу, всегда шутила про трёх девиц: ах, что поделаешь, царь опять не подглядывал за ними. А сегодня, в день Фестиваля, получается, пришёл и напутал. Алеся была той, кто хотел родить богатыря, а Агата – она ни на бал не хотела, ни тем более замуж за Принца. Когда торопилась домой, ноги жгло огнём.

“Единственное, что я хочу от этого вечера – наесться так, чтобы Робин-Бобин-Барабек завидовал” – прошептала девушка и распахнула дверь в дом. Переступила порог на полусогнутых ногах и побежала из последних сил в душ. Если сейчас дать немного слабины, то можно рухнуть от усталости. Пол – должно быть приятный на ощупь, тёплый, нагретый за день солнцем, дарящий расслабление. Но бабушка несколько раз подчеркнула, что "сегодня важный день, Агата, ты должна соответствовать”, словно это раут в честь королей. Анкельсоны и были королями, и даже не местного масштаба, учитывая размеры их богатства.

“Соответствовать” – хм, что-то такое ей говорили совсем недавно. “Статус, трудолюбие, чистоплотность” – вот ценности их семьи. Бабушка… Летом от волнений перед купальским фестивалем Александра Васильевна становилась словно сама не своя. И главной темой всех разговоров была даже не программа, а Анкельсоны, вернее, Катерина Анкельсон, которая возглавляла (ха! какое громкое слово постоянно использует бабушка). В общем, она была председателем дачного товарищества и фестиваль был делом её рук. Катерина то, Катерина это… бабушка начинала поступать, совершенно не следуя своим девизам.