А ругаться от того хотелось не меньше. Случай отнимал едва появившуюся надежду, и оттого было нестерпимо больно. Словно невидимая рука на живую вырывала кусок плоти. Ещё одна ночь без сна и не удивлюсь, если крыша моя окончательно потечёт.

– И долго его ждать? – спросил я и почувствовал, как отчаяние встало комом в горле.

– Неделю обычно. Знаете, я сейчас посмотрю на складе. Может там есть.

Неужели я выглядел так жалко, что даже незнакомый человек не смог остаться равнодушным? Или это та мифическая доброта, о которой обычно только говорят? Давно я не видел действительно доброго человека. Совсем отвык от этого. А кто был последним? Уже и не вспомню.

– Спасибо. Буду вам очень признателен. – поблагодарил я.

Она скрылась в подсобке.

Тем временем охранник вернулся на своё место у входа. Развернул газету, но смотрел в основном на меня. Вглядывался пристально, буравил насквозь. Может и вовсе хотел, чтобы я оказался вором. Чтобы поймать и выслужиться перед начальством. Я его понимал, но смириться не мог. Не написано же у меня на лбу, в конце концов, что я вор.

– Вопрос сложный? – спросил я, когда надоело смотреть на то, как он смотрит на меня.

– А? Что? – этого он не ожидал. Растерялся, засуетился, взглянул на сканворд и снова на меня. – Типа того.

– Может помочь?

– Ну, это самое. Пассажирский лайнер, затонувший в Атлантическом океане в начале двадцатого века. – прочитал он первое, что увидел.

– Титаник?

– Сейчас…. Да, вроде подходит. Я тоже так думал. А вот ещё один. Первый роман об идеальном обществе.

– Утопия.

– Это жанр, а не название. – запротестовал охранник.

– А вы попробуйте.

Но он несогласно закачал головой и проверять не стал. Переключил внимание на нового посетителя. Дряхлого старика с тросточкой, ещё меньше похожего на злоумышленника, чем я.

– Вы представляете, действительно оказалась пара пачек. Наверное кто-то заказывал, но так и не забрал.

Фармацевт вернулась с двумя красно-белыми коробочками.

– Мне, наверное, и одной хватит.

– Хорошо. Та-ак. Мурселад форте… три тысячи шестьсот рублей. У вас социальная карта есть?

– Да, вот. Я тут в поликлинике вроде про эту штуку читал, но называлась она чуть по другому. «Мурселад плюс» кажется.

– У «форте» дозировка в два раза больше.

– Ясно. А как его принимать, вы не скажете?

– Простите, но я же не врач. Мне нельзя такие вещи советовать. Тем более, что препарат тяжёлый и если с вами потом что-то случится, то отвечать буду я.

– Врач не говорит, вы тоже. Зачем тогда он нужен? Или мне в интернете спросить? Там-то советчики найдутся.

Не зная, что ответить, фармацевт пожала плечами. Что она могла сказать? Боялась за свою шкуру и я последний, кто стал бы судить её за это. И уж тем более она не виновата, что врач мне попался не из тех, кто способен лечить.

В любом случае теперь разрешение на сон лежал у меня в кармане и затухающая надежда ожила, начала подгонять добраться до кровати и испробовать новое средство. Всё остальное, что я смог найти сам, уже доказало свою бесполезность. Чаи и бальзамы, гомеопатия с невыговариваемыми названиями. После двух недель ночного бдения, мне стало плевать, каким врачом лекарство выписано. Главное, чтобы подействовало.

Моя квартира находилась на четвёртом этаже хрущевки. Каждый день уже три года, когда последняя ступень оставалась позади, всё внутри меня ликовало от очередной победы. Пять лет я был заперт без возможности спуститься. Не находилось того, кто взялся бы мне помочь бесплатно, а дворники просили по две тысячи в одну сторону. Тогда моими городскими улицами стала лестничная площадка, а теми немногими, с кем общался вживую – соседи-алкоголики. Они пили беспробудно и часто скандалили по разным пустякам. Со временем этих пустяков становилось только больше. Я же был невольным свидетелем. Обладателем авторитетного мнения, которого старались перетащить на свою сторону.