Как только последний из нас сел на свое место, дверь в класс с громким ударом захлопнулась, а перед партами из ярко-красного дыма показались две фигуры. Одна из них знакомая – наш преподаватель, а рядом кто?

Высокий силуэт медленно прорисовывался и вот уже видны резкие очертания лица, горящие кровавым цветом глаза, руки, сложенные в замок и ухмылка, от которой кровь стыла в жилах.

– Демон Аластор. – Представился он противным скрипучим голосом, больше похожий на истинно демонический. – Следующие пару недель вы проведете у меня в клетках.

Наверное, палач как раз один из тех самых демонов, которые за время пребывания в подземном царстве не утратил свою истинную жестокость и желание издеваться.

По его губам вновь скользнула ухмылка, будто бы ожидающая, что мы начнем трястись и умолять о прощении и пощаде. Демон оглядел нас, буквально на пару секунд цепляясь взглядом за каждого, после чего остановился на мне.

Мучительные несколько мгновений я смотрела на Аластора, после чего, собрав всю смелость, выдала единственный интересующий вопрос:

– А что с Кирой?

Аластор зло рассмеялся, будто прозвучал вопрос очевидно глупый, на который каждый ребенок знает ответ.

Демон цокнул языком, после чего, вальяжно откинувшись на позади стоящую парту, произнес:

– Её ждет особый прием у меня. Девчонка предала вас. Выдала, чем вы занимались прошлой ночью.

– Мы – демоны – предаем, лжем, обманываем, совращаем исключительно людей. – Перехватил слово Сартия, – но не друг друга. Не понимаю откуда появились стереотипы о том, что мы своих же, если что, насадим на копье и будем сдирать кожу, – фыркнул он, – Она кинула вас. Сдала нам. Точнее, видимо, желая остановить, она прибежала ко мне и попросила уберечь от глупой ошибки. Но это предательство. Сделала так раз, сделает и два. А знаете, что за это будет? Если у нас с Аластором будет плохое настроение, то мы казним ее, поскольку закон нам разрешает это сделать, – добавил демон.

Внутри все похолодело. Справедливость и дружба. Где та тонкая грань, когда твой друг переступает черту, надеясь спасти тебя, а делает хуже всем?

Тонкий, еле слышимый голос внутри меня говорил, что Кира это заслужила. Она слишком рано решила сдаться, а слабым не место ни в Аду, ни в Раю. Быть может, во мне говорила обида за то, что подруга в последние месяцы так не разговорчива? Что пыталась избегать и не контактировать ни со мной, ни с кем другим? Но я не могу ее вот так запросто потерять, ведь чувствовала вину, и совесть не унималась.

Эти мысли роем противных ос жалили сознание, а демоны это слышали. Я видела, как им нравится замешательство. Они умели читать мысли без нашей воли.

Прикрыв глаза и сосчитав до десяти, я поняла, что все это время забывала поставить свои мысли на блок. Нас учили этом в Раю и повторяли, чтобы это делали чаще, чем даже надо. Не только на переговорах, не только во время опасной игры. Нельзя позволять остальным так явственно слышать вас. А тем более сейчас. Демоны воспользовались моей минутной слабостью.

– Аластор, у тебя прям праздник. Будешь пытать дочку самого архангела. Думаю, Михаилу будет очень приятно узнать, что именно ты сделаешь с ней, – ухмыльнулся Сартия.

– Пройдемте, – прорычал Аластор уже нечеловеческим голосом.

Его лицо вытянулось в острую морду, похожую на клюв, внутри которого виднелись ряды острых как бритва зубов.

Именно тогда я поняла, что надо будет терпеть и поклялась себе, что не издам ни единого звука боли. Не крикну и не заплачу. Я буду сильной, ведь Ад для сильных. И если выдержу пытки палача, то смогу уже вынести абсолютно все, что угодно. Начиная от душевной боли и заканчивая тяжелой физической.