Ира сказала, что очень хочет, но не может, и я пригласила свою ученицу, Юлю Говорову, которая, покинув столицу, обосновалась в Пушкинских Горах и там устроилась работать в частном зоопарке-лечебнице, спасать зверей, попавших в переплет, шлет мне оттуда удивительные письма, из крошечного осиротевшего волчонка вырастила королевскую волчицу, та ее “приняла в стаю”, история их дружбы сильно волновала Ирку, неравнодушную к дикой природе.

Предстояла медитация на преодоление препятствий, что для Иры имело особую притягательность, учитывая ее самочувствие и другие жизненные факторы. Но нет так нет. 24 февраля 2014 года мы пришли с Юлькой в театр на Сретенке, публика стихла, того гляди на сцене появятся буддийские монахи, запоют яки, зазвенят колокольцы, мы на первом ряду, считай в их священных рядах, волнительный момент.

Вдруг с галерки кто-то произнес театральным шепотом:

– МАРИНА МОСКВИНА!

Я подняла голову, ища знакомое лицо, и, не найдя, всё еще приветливо посматривала вверх, привыкшая общаться с незнакомыми людьми. В самом деле, совершенно незнакомый человек, опасно свесившись через бортик, прошептал, обращаясь ко всем сразу и ни к кому конкретно:

– Вас ждет Ирина на входе.

Я выбежала в фойе и увидела ее в предбаннике.

В кассе билеты проданы, у моих с Юлькой – оторван контроль.

На глазах непоколебимой контролерши я протянула ей свой билет. Ирка предъявила его и прошла. Я так и не поняла, с какой стати ее пропустили по моему использованному билету.

В любимой позе, скрестив ноги, с прямой спиной она сидела на подушке, и снова передо мной был ее трогательный детский затылок, а уж за ней рычали яки, гудели раковины и чаши, били барабаны.

Вот так всегда у нее – не думала не хотела, а вдруг сорвалась, полетела, преодолела препятствия… То ли дело я – целый день готовилась, накручивала бигуди…

Серёжа, изумившись бигудям, спросил:

– Ты что, хочешь поразить тибетских монахов???

Легкое дыхание, способность “вальсировать” до последнего – одно из главных свойств ее жизни. Уверена: возьмись каждый из нас, любимых ее друзей, рассказать о том, “какой – он ее хорошо знал”, всего лишь верхушка айсберга покажется из океана (если этот горячий гейзер вообще можно сопоставить с айсбергом!).

Что я знала о ней, если только догадывалась о ее сумасшедшей любви к родителям:

“…Уже поздно. Пора заканчивать письмо. Я вообще люблю писать письма поздно вечером или ночью – тогда настрой другой, он передается на бумагу. А с бумаги вам. Не живое, конечно, общение, но в чем-то даже более близкое, потому что с глазу на глаз говорится всё время о чем-то будничном и не самом главном. А самое главное, что я вас ужасно, почти болезненно люблю, очень виню себя за то, что не могу быть с вами рядом, хотя знаю, что это для вас самое главное в жизни. Оттого мучаюсь и все время молюсь за вас. Только будьте здоровы и живите долго. А пока мы есть друг у друга, нам никакие мысли не страшны.

Целую крепко-крепко. Буду искать вас во сне”.

Когда и слыхом не слыхивала ее виртуозный английский: если б дело дошло до писательства, ей пришлось бы решать – на каком языке писать.

Не читала странных ее, провидческих стихов.

Не видела – мчащейся по отвесной стене на горных лыжах.

…И танцующей танго…

Ни сном, ни духом не подозревала, что она – профессиональный пловец, серьезный спортсмен с соответствующим характером.

Зато про ее уникальную способность к иностранным языкам и русалочью повадку хорошо знали Александр и Николь Гратовские, основатели посольства дельфинов и китов на Земле, создатели всемирного фестиваля дельфинства на острове Тенерифе в порту Лос-Гигантес, не зря они доверили Ире налаживать контакты всемирного человечества с народами океанов.