Я не заметила, как отдала кровь на анализы.

– Ого, не больно, – удивилась я.

Санитар закручивал пробирку, довольно улыбался.

– Да, у меня легкая рука.

– Это точно. Думаю, врач тоже из вас получится отличный.

– Надеюсь. Отдыхайте, Надя. Из вас должна получиться отличная мама.

Я покраснела и улыбнулась ему.

– Если закончили, то я не задерживаю, – сварливо влезла Зоя Михайловна.

Она почти вытолкнула парня за дверь. Он едва успел надеть куртку.

Мне сразу досталось на орехи.

– Глазки строит. Видали? Денис с ума сходит, а она флиртует с медиком. Может, он и ребенка твоего воспитает? А?

– Я не флиртовала, – попыталась я оправдываться. – Мы поговорили и…

– Да-да, я слышала. Позвони Денису.

Она вручила мне мой телефон. Я онемела от такой наглости. Мое белье, мой телефон, моя кровь. Куда еще она мне залезет? В задницу?

Отоспавшись, я почувствовала силы отстоять свое личное пространство, но телефон зазвонил в руке. Денис.

– Мам, ну как она? Проснулась? Что там с кровью? – затараторил Майоров, едва я сняла трубку.

– Я в порядке, – проговорила я в трубку.

– Боже, Надя. Я перепугался. Что случилось? Когда будут анализы?

– Завтра. Похоже, я плохо ела и не выспалась.

– Вообще не ела, – рявкнула громко Зоя.

Она не потрудилась выйти из комнаты и совершенно не стеснялась слушать наш разговор.

– Надь, я не могу долго говорить. Ты, пожалуйста, побереги себя.

Я уставилась на Зою Михайловну, и она все-таки вышла. Видимо, на кухню.

– Я хочу домой, – проговорила я тихо.

– В общагу? Что ты там будешь делать, если опять станет плохо? Скорую вызовешь? Они будут ехать сто лет, а в больнице сразу заколят каким-нибудь дерьмом.

В его словах была правда, но сейчас я не хотела ее слушать.

– Денис…

– Надя! – перебил он тоном, очень похожим на менторский тон его матери, но сразу изменил голос. – Прости, не хотел быть резким. Я знаю, что с моей маман непросто. Но она позаботится о тебе. Это на время. Правда. Потерпи несколько дней. Надеюсь, тебе станет лучше. Я приеду в пятницу, и мы поговорим, ладно? Решим обязательно, что делать.

Я сдалась. Возможность увидеться с Денисом так скоро зарубила мой бунт на корню.

– Хорошо. Но мне очень неудобно стеснять…

– Ты не стесняешь никого, – крикнула Зоя с кухни.

– На время, Надя, – повторил Денис. – Считай, что это немного дневного стационара для реабилитации. У матери много хороших знакомых медиков.

С этим можно было поспорить. Медбрат, конечно, очень оперативно оказался в ее квартире, но вчерашний гинеколог – это кошмар.

Я собиралась аккуратно нажаловаться Денису, но он раздраженно выдохнул и сказал:

– Блин, я побежал. Пожалуйста, обещай остаться у матери. Несколько дней. Не больше.

– Ладно. Я попробую.

– Вот и умница. Созвонимся.

Денис чмокнул в трубку, и я ощутила, как кольнуло в сердце. Что-то между нами было. Это, конечно, не любовь, но симпатия и влечение точно есть.

Я старалась не надеяться на большее. Майоров ничего не обещал. Его забота и участие уже больше, чем я ожидала. Вот матери могло быть и меньше.

– Надя, принесу тебе бульон, – сообщила она, едва я отложила телефон.

– Не стоит. Я…

– Стоит, – снова надавила Зоя Михайловна. Она подвинула к дивану журнальный столик, поставила на него пиалу с бульоном.

Я почувствовала зверский голод и решила есть ради ребенка. Пока хлебала вкуснейший бульон, осматривала квартиру. Меня поселили в зале, проходной комнате. На стенах висели фотографии Дениса. По большей части из студии или со съёмок новостей. Прямо алтарь. Культ Майорова впечатлял, но его мать я понимала. Примерно так на Дениса молился и наш завкаф.

– Поживешь у нас, – приговорила меня Зоя Михайловна, когда пришла забирать тарелку. – Сейчас Нина придет.