В течение долгого времени, а вернее сказать, десяти лет, этот день у Марины начинался с торжественной школьной линейки. К мамочкам, работающим в отделе и имеющим детей-школьников, начальство относилось лояльно, и первое сентября для них негласно стало выходным днём. А когда дочка Марины Ксения после окончания школы поступила в университет, у двух её близких подруг произошло такое же знаменательное событие: их дети стали студентами вузов. В связи с этим Марина предложила каждый год вечером этого дня собираться в кафе и отмечать День знаний. Подруги инициативу поддержали, ведь в их компании ещё на протяжении нескольких лет подряд предполагалось появление новых студентов. Так встречи стали доброй традицией, наполненной воспоминаниями о школьных и студенческих годах, а также разговорами о последних событиях, происшедших в жизни каждой из них.

Истории, которыми делились подруги, всплывали неожиданно из дальних укромных уголков памяти и, цепляясь одна за другую, вытаскивали на свет, к общему удовольствию, веселые, а иногда и не очень, но всегда трогательные рассказы из прошлой, незабываемой поры детства и юности.

Но в этом году произошло всё иначе: Марина с мужем отдыхали на Черноморском побережье. По путёвке их лето не заканчивалось тридцать первого августа, а продлевалось ещё на неделю, захватывая погожие солнечные дни первого осеннего месяца. О том, что она не сможет присутствовать на встрече, Марина оповестила подруг заранее, но ближе к первому сентября стал часто звонить телефон и начали поступать предложения то от одной подруги, то от другой – перенести встречу на время, когда все будут в сборе.

После возвращения Марина решила отдохнуть несколько дней, это время муж в шутку называл «отдыхом от отдыха», а сам, выйдя на работу, уже на второй день собрался и уехал на конференцию в Санкт-Петербург. Оставшись в одиночестве, Марина заскучала, и здесь у неё возникла идея устроить встречу с подругами не в кафе, а у себя дома. Предложение было принято на ура, все пришли не с пустыми руками, весело суетились, накрывая на стол и шумно обсуждая события, которые произошли с момента их последней встречи. После застолья все переместились в большую комнату: кто-то устроился на диване, кто-то в креслах, а кто-то, недолго думая, – прямо на большом и мягком ковре. Звучала приятная музыка, продолжались нескончаемые разговоры; специально искать темы не пришлось, они вроде бы оставались прежними, но в то же время казались неожиданными и новыми.

Марина вошла в комнату с подносом, на котором стояли кофейные чашки, в воздухе распространился аромат кофе с нотками корицы. Она поставила поднос на журнальный столик, сама села в кресло, собираясь влиться в начатый подругами разговор, который охватывал множество животрепещущих тем. Рассуждали о разном: о значении и роли педагога – и тут же вспоминали, как сбегали с уроков, даже любимых, о строгих учителях и о том, какие меры применялись к прогульщикам, о новых школьных программах, которых появилось великое множество и к которым имелись большие претензии, а ещё о том, как важно, чтобы оба родителя принимали участие в воспитании детей. Почему-то возник разговор о различии в уровне образования в сельских и городских школах. Кто-то был согласен, что условия в них неравные, другие возражали, говоря о том, что сейчас и на селе открываются компьютерные классы, осваиваются новые программы и много выпускников педагогических вузов едут работать в сельскую местность.

– Но мы ведь это знаем из радио- и телепередач, а как всё на самом деле – ещё бабушка надвое сказала. Ведь всё познаётся в сравнении, из нас никто не учился в сельской школе, поэтому мы не можем судить, как было и как стало. Марина, а ты что молчишь, не поддерживаешь дискуссию – только загадочно улыбаешься?