Александр огляделся. Комната и вправду казалась мрачной и неуютной, словно отражение той безысходности, что царила за её стенами. Полумрак, проникавший сквозь грязные стекла окон, сгущал тени, делая предметы ещё более зловещими. Старая мебель, покрытая слоем пыли, казалась чужой и неуютной. В углу стоял покосившийся шкаф, с которого осыпалась краска, а на стенах виднелись разводы плесени. Запах сырости и затхлости пропитал все вокруг, проникая в одежду и кожу. Но Александру было всё равно. После пережитого, после побега из-под Храмовой горы, после дороги, полной опасностей и лишений, эта комната казалась ему райским уголком. Главное, что он был жив. И он был на пути к своей цели, к разгадке тайны, которая занимала все его мысли. Мрачная обстановка не имела значения, ведь его дух горел жаждой знаний, и ничто не могло его остановить.

Вечером, когда стемнело, и комната погрузилась в полумрак, освещаемая лишь тусклым светом керосиновой лампы, Давид принёс несколько старых книг и свитков, перевязанных пожелтевшей верёвкой. Он поставил их на стол, покрытый пылью и крошками, и посмотрел на Александра с серьёзным выражением лица.

– Вот, – сказал он, протягивая их Александру. – Изучайте. Здесь вы найдёте ответы на свои вопросы. Здесь собраны древние тексты, легенды и предания, которые могут пролить свет на тайну символов, которые мы видели под Храмовой горой. Но будьте осторожны, Александр. Эти знания могут быть опасными. Они могут изменить ваше представление о мире, о религии, о самой жизни. Будьте готовы к тому, что то, что вы узнаете, может вас шокировать и разочаровать. И самое главное, никому не рассказывайте об этом. Мы не знаем, кому можно доверять, а кому нет.

Александр взял книги и начал их рассматривать. Это были древние тексты на разных языках: арабском, греческом, латыни. Некоторые из них были написаны от руки, другие – напечатаны на старых печатных станках.

– Что это за книги? – спросил Александр.

– Это книги о древних религиях, о мистических учениях, о тайных обществах, – ответил Давид. – В них вы найдёте упоминания о тех символах, которые мы видели на раскопках.

Александр, с замиранием сердца, открыл одну из книг. Её страницы были пожелтевшими от времени, исписанные каллиграфическим почерком на древнем арамейском языке. С каждой страницей его захватывал мир древних тайн и загадок, мир, полный мистики и мифологии.

Первые строки описывали легенду о царе Соломоне, который, согласно преданиям, обладал не только мудростью, но и властью над джиннами, духами пустыни. Книга утверждала, что Соломон построил Первый Храм не только как место поклонения Богу, но и как хранилище древних знаний, передававшихся из поколения в поколение от самого Адама.

Книга гласила: “Царь Соломон, да пребудет с ним благословение, не только мудростью прославился, но и властью над джиннами, духами пустыни, был наделен. И воздвиг он Первый Храм не токмо местом поклонения Всевышнему, но и хранилищем знаний сокровенных, от Адама, прародителя нашего, из рода в род передаваемых.”

Далее шли описания различных символов, многие из которых были знакомы Александру по христианской и исламской иконографии: крест, полумесяц, звезда Давида, око Гора… Но в книге, словно в зеркале, они представали в ином свете, их привычные значения распадались, открывая новые, более глубокие и неожиданные смыслы. Каждый символ, словно ключ, открывал дверь в лабиринт древних знаний, заставляя переосмыслить привычные понятия о вере и мироздании. Но в книге им придавалось иное, более глубокое значение.

Звезда Давида, например, рассматривалась не просто как общепринятый еврейский символ, а как графическое изображение глубочайшего космогонического принципа. Два равносторонних треугольника, один направленный вершиной вверх, а другой – вниз, символизировали собой взаимодействие мужского и женского начал, активного и пассивного, небесного и земного. Верхний треугольник, олицетворяющий мужское начало, символизировал стремление к духовному, к восхождению, к познанию высших истин. Нижний треугольник, олицетворяющий женское начало, символизировал материальный мир, принятие, плодородие и связь с землёй. Соединение этих двух треугольников в единую фигуру, звезду Давида, символизировало гармонию и равновесие, достижение совершенства через объединение противоположностей. Это было не просто украшение, а живая мантра, формула мироздания, заключённая в графической форме.