– Ты и не виновата. Виноват только я. И в том, что у тебя появилась своя точка невозврата, тоже.

– Да? И какова же она?

Дэймон целует мое запястье, мягко касаясь губами тонкой линии рубца.

– Это тот момент, когда у тебя появился этот след.

Я секунду обдумываю его слова и отвечаю.

– Нет, думаю ты ошибаешься. Моя точка невозврата наступила куда раньше. Задолго до этого. Тогда, когда я вошла в лифт и увидела тебя.

Дэймон усмехается и мягко притягивает меня к себе.

– Пожалуй, твой вариант нравится мне больше.

Мы снова на миг забываемся друг в друге. Когда губы Дэймона дают мне свободу, я все же снова возвращаюсь к незаконченному разговору.

– И все-таки, Дэймон. Я могу понять Йена, могу представить ту боль, которую он испытывал. Но мне совсем не ясно, что произошло с Шарлотт. Почему она вообще решила помочь твоему брату в воплощении его маниакальных идей?

Дэймон задумчиво отвечает.

– Хотелось бы думать, что она влюбилась. Я не знаю, что говорил ей Йен, может он обещал ей нечто такое, что она в свое время ждала услышать от меня. Женщина способна пойти на многое ради любви. Даже на самое страшное.

– Но в таком случае, почему она отказалась от идеи мести тебе через меня?

– У них с Йеном были разные цели. Он ненавидел меня, за то, что я отобрал у него Клэр. А как причинить мне ответную боль, чтобы я страдал так же, как и он? Отобрать мою любовь, уничтожив тебя… – Дэймон сжимает меня крепче и продолжает, – Вайз же не видела смысла вредить тебе. Она держалась за эту идею, которую вложил в ее голову Йен. Но без должного ухода, она чахла и в итоге не прижилась. А вот я – это другое дело. Я не просто уже когда-то отверг ее чувства, но и забрал последнюю надежду на возможное будущее с Йеном. Так зачем ей ты, когда она хотела поквитаться со мной? В отличие от Йена ей было все равно на мои душевные муки, ее вполне устраивала физическая расправа.

Я сажусь в кровати и обхватываю голову руками.

– Боже, все это так сложно. Не могу поверить, что это реальность. Больше похоже на разыгравшееся воображение голливудского сценариста. Такого просто не может случиться в обычной жизни!

Дэймон садится рядом и нежно целует меня в плечо.

– Мия, все осталось позади. Тебе не о чем больше беспокоиться. Нечего бояться.

Я не могу отделаться от чувства скрытой тревоги и, наконец, понимаю откуда она берется.

– Ты сказал, что Шарлотт следовало целиться выше… неужели ты хотел такого исхода? – меня бросает в дрожь лишь от одной мысли, что Дэймон мог желать смерти.

Он медлит и тихо отвечает.

– Моя жизнь все равно не имела смысла…

Мне нестерпимо больно видеть его таким. Словно он заглядывает куда-то в прошлое, где царит мрачная пустота. А я знаю, что это такое. Это полная безысходность. И самое страшное – не найти выхода из нее. Мне помогла выбраться мать, точнее она не позволила там остаться, а вот кто был рядом с Дэймоном в тот момент, когда он нуждался в этом? Внезапно, я чувствую прилив раздражения. Ну конечно, как я могла забыть об этом?

– Мама!

Брови Дэймона удивленно ползут вверх.

– Что?

– Это ведь она попросила тебя оставить меня! Она виновата в этом!

– Мия, перестань. Она хотела как лучше!

Я отбрасываю одеяло в сторону, полная намерений разобраться с этим вопросом сию секунду.

– Я позвоню ей и скажу все, что она заслуживает.

Дэймон хватает меня за руку и возвращает обратно в постель.

– Детка, посмотри на меня! – он берет мое лицо в свои ладони и выразительно заглядывает в глаза, – ты не должна никого винить. Все, что сделала твоя мать, она сделала только из любви к тебе. Ты – ее дочь, единственная, кого она готова оберегать, во что бы то ни стало.