— Нет. Здесь не воруют. Денис Прокопьевич может наказать штрафом и даже выгнать.

Таким голосом произнесла, что слово «выгнать» – как страшный приговор.

Тучная Екатерина спускалась с крыльца, немного охала. У неё явно был избыточный вес, и она очень тяжело ходила. Я, конечно, такие вещи замечала, потому что это в принципе мои пациенты.

— Только двери надо закрывать, — продолжила говорить она. — Дикие звери могут войти.

— Ого, — испуганно округлила глаза Ира. — Я всё думала: «речка, лесок», совершенно забыла, что здесь может живность водиться. — Она обхватила плечи руками и оглянулась по сторонам. — А какие звери?

— Рысь приходила, нестрашная. А медведи опасны. У Егорыча ружьё хорошее, и у нас есть ружьё, но так, чтобы напугать. Но здесь в километре эвенки стоят, много охотников. Зверьё сейчас боится.

— А волки? — поинтересовалась я.

— Егорыч говорил, что видел большого волка, просто огромного, — сказала по секрету нам Екатерина.

— Вот это я не люблю, — буркнула Ира. — Никаких животин, только люди и природа. А Егорыч кто такой?

— Егорыч у нас заведующий хозяйством.

Мы вернулись на тропинку. Ира выхватила у меня из рук сумку, чтобы помочь донести, и пошли мы мимо второго дома.

— А кто здесь живёт? — спросила я, щурясь на солнце.

— Денис Прокопьевич.

— Начальство, одним словом, — усмехнулась Ира. — А вторая женщина, эта Люся, она, как ты, характером хорошая?

— Ох, строгая она, замучила меня страшно. Я же повариха, а она начальница склада.

— Понятно.

— Вон она, принимает товар.

Мы дружно посмотрели на чёрную бревенчатую пристань, где в охотничьем костюме стояла сухая, высокая женщина в очках. С блокнотиком в руках, записывала продукты, которые привезли.

Было достаточно пусто, вторая смена не вернулась с делянки, а наши, точнее новенькие уже уехали с бригадиром.

Мы постояли у старого колодца, набрали ведро и попробовали родниковой водички.

— Я представляю, какой здесь чай, — протянула Ира, с удовольствием пила воду.

— А если сейчас ещё какие травки собрать, то будет полное здоровье, — кивнула я.

Однотипные серые вагончики теснились чуть дальше от колодца.

Первыми стояли: столовая с кухней, склад и небольшой офис. И уже за ними с видом на лес стоял медпункт.

Егорыч оказался здоровым мужчиной с белыми усами и серьёзным взглядом голубых глаз.

— Водонагреватель на дровах, — не поздоровавшись, сообщил он мне.

Мы вошли в мою обитель.

— Катя, на кухню! — раздался грозный голос Люси Сергеевны.

И напуганная Екатерина быстро посеменила в столовую.

— Ебать-колотить, как собачонке, — тихо возмутилась Ирина. — Тут видимо психологическое насилие процветает.

И на лице её дрогнули мышцы. Она сама жертва насилия, к гадалке не ходи.

— Здравствуйте! Ира и Аня, — громко крикнула она заведующей склада. — Бухгалтерия и фельдшер.

— Очень приятно, — не очень-то приятно кинула нам женщина.

Екатерина пошла на кухню, а я хотела у неё спросить про состояние здоровья.

В следующий раз.

Вагончик был разделён на две части, между ними хлипкая дверь.

У входа сразу смотровой кабинет. Белые стены, чистое. Стоял железный ящик на ножках, в нём таблетки и препараты.

Егорыч вошёл с нами, дал мне список, и я сразу обратила внимание, что имелись сильнодействующие вещества. В принципе, как работать с такими препаратами, я знала, на скорой тоже выдавали. Естественно, они были закрыты. А вот расписаться меня за опасные препараты здесь не просили.

Для первой медицинской помощи всё было.

— Везучая Анька, одна жить будешь, — Ира развалилась на медицинской койке, у которой даже имелась подушка и несколько белых простыней в комплекте.