Саманта еще испуганней смотрела на зал, который гудел от возмущения и подходил поближе к сцене. Патрик слился с толпой и быстро перебрался к спутнице. Вдруг толпа сняла свои капюшоны, и оказалось, что у всех головы побриты наголо. В зале остались только Сэм с пышными волосами и Патрик, который вовсе не снял капюшон. Оказавшись в такой ловушке, нужно было что-то предпринимать. Пока толпа смотрела друг на друга, Патрик увидел недалеко от них дверь. Резко он схватил Саманту за руку и потащил к дверям. Никто в зале не сдвинулся с места, а Патрик и Саманта выбежали и закрыли дверь на засов.

– И что дальше? – испуганно спросила Саманта.

– Дверь они не ломают – это уже хорошо. Пошли по коридору, куда-то да выйдем. Да, лысые монашки – это что-то!

– Тебе это все понравилось? Хоть бы Элисон они не обстригли. Ты что, даже не испугался? Идешь спокойный такой.

– Конечно, испугался. Просто увидеть толпу лысых баб мне еще не приходилось, это меня очень рассмешило. Странно, почему они нас не догоняют?

– Почему она именно меня схватила и потащила причитать над моей головой? – недоумевала Саманта.

– Ты просто так сильно стучала зубами от холода, а монахиня решила, что ты очищаешься. Как здесь темно. Я даже не могу придумать, где может быть Элисон.

– Я здесь, – послышалось в темноте. Патрик и Саманта застыли от страха. – Кто вы? Я Элисон. Вы меня ищите?

– А здесь есть свеча? – спросил Патрик.

– Нет. Мне сказали сидеть в темноте, пока я не очищусь, – ответил голос из темноты.

– Что за бред? Не проще дать кувшин воды, умыться и все очищение. Сидеть здесь в темноте, – возмущался Патрик, пытаясь найти свечу.

– Элисон, это я Саманта. Ты узнала меня? – в темноту говорила Саманта.

– Конечно, узнала. Ты моя сестра. Ты пришла за мной, но зря. Я должна остаться здесь, тебе я принесу только несчастье. Здесь я буду жить, и приносить пользу другим людям своим трудом.

– Что ты говоришь? Мы уйдем отсюда, и будем путешествовать по свету с Патриком и Джоном, как ты и хотела.

Наконец Патрик нашел свечу, зажег ее и перед ними сидела Элисон привязанная к стулу и побритая наголо.

– Сестричка моя, что они с тобой сделали, – стала обнимать Саманта, пытаясь развязать веревку.

– Да, Элисон, Джон теперь еще дольше не сможет полюбить тебя.

– Патрик! – возмутилась Саманта. – Не будь таким жестоким. Лучше помоги мне.

Патрик и Саманта развязали Элисон. Идти сама она не могла, от долгого сидения ее ноги затекли. Патрик взял Элисон на руки и спросил:

– Куда теперь?

– Патрик я не могу уйти отсюда, как ты не понимаешь. Теперь я полностью принадлежу этому месту, – причитала Элисон.

– Она спит? – спросила Саманта.

– Я просто нажал на сонную артерию, пусть немного отдохнет, а то эти причитания я буду слушать всю дорогу. Так и заметить нас могут.

– Это не опасно то, что ты сделал?

– Нет, не опасно. Лучше скажи, куда нам выходить. Мне нельзя высовываться с Элисон на руках, пойди, проверь вон тот выход, а потом подойду я.

Как не странно, но никто за ними не гнался, путь был полностью свободен. Они без препятствий вышли из здания и направились к забору, через который перелазили, но здесь их кто-то окликнул. Саманта и Патрик притихли.

– Да идите же сюда, – прокричал Джон, который открыл ворота. Все вышли за ворота.

– Подержи, а то руки онемели, – сказал Патрик и передал спящую Элисон Джону.

– Боже! Лысая Элисон! Что с ней сделали?

– Так только без шуток, – предупредила Саманта. – А то получишь по голове.

Патрик закрыл замок, и они пошли назад к рынку. Была глубокая ночь, и только четверо друзей шли по улице. Джон нес Элисон на руках, а Патрик и Саманта обсуждали пережитое в этом странном монастыре.