Я безумно счастлива, что скоро мы с тобой увидимся, и максимум, что нас будет теперь разделять, это федеральные земли Германии и их города. Даяна, я давно об этом мечтала. Между нами не будет больше ни морей, ни даже континентов. Я всегда смогу сесть на поезд и приехать к тебе. Я смогу не сверяться с часами, когда захочу с тобой пообщаться. Не буду больше спрашивать тебя, когда ты прилетишь и как долго пробудешь в Бишкеке. Не нужно ждать месяцы и годы, чтобы провести с тобой зимние или летние каникулы. Не придётся говорить, что моя сестра живёт за тридевять земель. Не нужно больше просить тебя купить мне духи, одежду, обувь – я сама это теперь смогу сделать. И всё это происходит на самом деле, а не в моём разыгравшемся воображении, как когда-то – когда я фантазировала, что возьму и каким-то чудесным образом перемещусь к тебе. Хотя было время, когда я бы на это решилась, потому что не могла и не хотела оставлять маму одну.

Тогда я жила под девизом «Вселенная, услышь меня», не особо задумываясь о том, что Вселенная ничего просто так не делает. Как говорится, сыр бесплатный только в мышеловке. Я помню, как часто ты мне это пыталась донести и словами, и примерами, но я тогда не умела тебя слушать и вообще жила в каком-то своём отдельном мире, где всё легко и просто и не надо никаких усилий. А ещё я верила, что ты всегда будешь рядом и что мне ни о чём не придётся беспокоиться. Я была уверена, ты не дашь мне попасть в беду, а если я всё же попаду, то спасёшь. Может быть, это миссия всех старших сестёр на земле? В таком случае ты с ней справлялась блистательно, пусть я это и не всегда понимала.

В моменты, когда я злилась на тебя или мы ругались, мама мне всякий раз говорила: роднее человека, чем ты, у меня никогда не будет. Я знала, что она права, но понимала ли её слова? Вряд ли. Когда что-то или кто-то присутствует в твоей жизни постоянно, ты принимаешь это за норму и просто перестаёшь замечать. Я ценила тебя и любила, но воспринимала как данность, словно так должно быть всегда, словно у тебя не было своего выбора и ты не могла бросить меня, потому что ты моя сестра. Я знала, что ты хорошая сестра, даже когда злилась и обижалась на тебя. Я хотела, чтобы ты оставалась всегда такой хорошей, доброй, заботливой, мудрой, сильной. В этом тоже была моя ошибка. Я слишком много от тебя хотела и слишком много просила, пока не поняла, что я ничего у тебя не могу просить, кроме как быть просто моей сестрой. Но поняла я это, когда было поздно что-то менять и извинения были бесполезны. Ты их не могла слышать.

Никогда не забуду кошмарный летний день, когда произошла та ужасная трагедия – я могла навсегда тебя потерять и остаться одна в мире, центром которого для меня всегда была ты. Новости скупо сообщали об очередной автомобильной аварии со смертельным исходом на южной магистрали. Двадцатилетний молодой человек без водительских прав и в алкогольном опьянении, ехавший на высокой скорости, не справился с управлением и вылетел на встречную полосу, где столкнулся с другим автомобилем. О тебе упоминали как об одной из трёх пострадавших и единственной выжившей. Оба водителя от полученных травм скончались на месте. Тебя спасатели извлекли из искорёженной машины, и ты была немедленно госпитализирована.

В тот день я узнала, что такое шок. И осознала, что, возможно, страшнее всего внезапная смерть близкого человека – когда ты ещё не знаешь, не понимаешь, что теряешь его или уже потерял. Я не была готова тебя отпускать. Даже если бы ты могла говорить и просила меня дать тебе уйти, потому что не можешь и не хочешь бороться, я бы не согласилась тебя отпустить. Я знаю, это эгоизм в чистом виде, но я бы предпочла быть плохой и эгоистичной, лишь бы ты жила. Если бы для этого нужно было продать душу дьяволу, я бы продала. Со мной бы не получилось трогательно-печальной сцены, как в каком-нибудь фильме, где родные, скрепя сердце, всё-таки принимают решение дать человеку умереть: «Всё в порядке. Если хочешь, можешь идти».