Как вдруг один малыш налетел на другого, покрепче, и был отброшен им к окошку, у которого стояли мы с Мишей. Глядя на его «полёт», я понимала, что через какую-то секунду голова мальчишки неминуемо столкнётся с чугунной батареей, и понимала также, что ничего не смогу сделать. Только вскрикнуть.

Но Мишка молниеносно – не знаю, как он так успел, может, предвидел траекторию падения – подставил руки и подхватил малыша.

– Ой! – сказали мы с первоклашкой одновременно.

– Всё в порядке? – спросил Миша, помогая мальчугану встать на ноги ровно. К его примятому пиджачку был прикреплён значок с логотипом нашей гимназии. Я тоже носила такой до восьмого класса.

– Д-да, – пробормотал малыш. – Спасибо!

– Будь поаккуратней в следующий раз! – ответил ему Миша. – Это школа, детка!

Мальчик кивнул, развернулся и побежал к своим друзьям.

– Миш, ты просто герой! – похвалила я.

– Это привычка, Мариш, – серьёзно сказал Михаил. – У меня младший брат и племянник. И оба гиперактивные.

На уроке химии Кристина Юрьевна, молодая и пока ещё бескомпромиссная особа, ни с того ни с сего организовала внеочередной срез знаний. Каждому достался листочек с тестами. Я тяжко вздохнула, не ожидая от этих вопросов ничего хорошего и заранее предвкушая полнейший провал.

Обвела взглядом одноклассников. Макс в своём листочке что-то там уже отмечал карандашом, Миша, почесав затылок, – тоже. И Лена, и Даша, и Соня Попова, и все-все-все. А мне хотелось плакать.

– Ну же, Мариш, возьми себя в руки, – шепнул Миша, – ничего сложного здесь нет. Всё это мы уже проходили.

– Сафина и Кравцов, я вас рассажу! – воскликнула Кристина Юрьевна, обрадовавшись, видимо, что можно кому-то сделать замечание, а не просто стоять столбом у доски.

– Извините, – сказал Миша и одарил меня ободряющей улыбкой.

Я поверила ему и принялась читать вопросы и варианты ответов к ним. Честно говоря, многие слова в них были знакомы, но…

Заглянула в Мишин листок. Вопросы у нас на удивление похожи, варианты ответов поставлены вразброс (Кристина Юрьевна просто гений в составлении тестов!), и я по старой привычке начала бессовестно списывать – авось получу хотя бы четвёрку.

С бывшим соседом по парте я больше не общалась. Мы даже не здоровались и вместо приветствия просто бросали друг на друга короткий взгляд исподлобья. Я понимала, что ему непросто сейчас. И продолжала ловить на себе его взгляды, которые он тут же отводил, едва завидев, что я тоже на него смотрю. Было до ужаса неловко и в то же самое время раздирало любопытство – любит ли он меня до сих пор?..

Иногда казалось, что нет, об этом говорило его красноречивое молчание и взгляд хищного зверя, то и дело бросаемый в сторону Миши. Иногда, напротив, казалось, что в его сердце ещё остались ко мне какие-то чувства, кроме обиды и разочарования. Были такие минуты, когда Макс задерживал на мне взгляд дольше, чем полагается однокласснику.

Но ЕГЭ неуклонно приближался, и с математикой нужно было срочно что-то решать. Поэтому я предложила Мише делать уроки вместе, таким образом пытаясь одним выстрелом убить двух зайцев – и успеваемость подтянуть, и с любимым больше времени проводить.

Но поговорки не дураки выдумывают, верно? С математикой вышла, мягко выражаясь, ерунда полная. Во-первых, Миша – не Макс, котелок у него хоть и варит, но без помощи Интернета в развязывании задач он обходился лишь за редким исключением, во всяком случае, при мне. Во-вторых, вместо домашки мы занимались другими, более интересными делами. С моей стороны это было, безусловно, безумством. Но счастливым. И, наконец, в-третьих, за тесты по химии Кристина Юрьевна с особым злорадством, как мне показалось, влепила мне тройку. Прощай, серебряная медаль, и привет, швейное училище?..